– Сейчас я никуда не поеду.
– Тигр…
Я вздохнул.
– Да, да. Поеду. Если от этого ты станешь счастливее. Аиды, мне больше заняться нечем.
– Ты нужен мне, Тигр.
Ее настойчивость меня насторожила. Я посмотрел на Дел повнимательнее.
– Я уже сказал, что поеду. Ты не только меня заморозила, но и себе уши отморозила?
– Есть… тебе кое-что придется сделать.
Последнюю часть фразы она выговорила очень быстро, словно боялась, что я мог отказаться от поездки, если бы она сказала это спокойно. Мне хотелось спать и я не был расположен обсуждать куда, с кем и почему я поеду.
Однако что-то беспокоило меня, а я научился прислушиваться к своим ощущениям, особенно когда в дело была замешана Дел.
– Баска…
– Если я никого не привезу с собой, если никто не выскажется в мою защиту, мои объяснения не помогут, – тихо сказала Дел, отведя взгляд. – Я убила достойного и благородного человека. Человека, любимого каждым учеником и учителем, независимо от положения. Я заслуживаю самого сурового наказания… но я хочу жить, – горло сжимали спазмы и она торопливо вздохнула. Наши взгляды встретились. – Разве плохо желать этого, Тигр? Плохо просить о помощи?
Раньше они никогда не просила, и я понял, насколько все серьезно.
– Я поеду, – согласился я. – Я сделаю все, о чем ты попросишь. Но не сейчас. Не сегодня. Позже, – я зевнул. – Хорошо, баска?
Она коснулась моего лба и откинула с него мокрые волосы.
– Сулхайя, Песчаный Тигр. Ты достойный соратник.
Я ухмыльнулся.
– Но я недостоин делить с тобой постель. По крайней мере пока вокруг скрываются локи.
Дел вздохнула.
– Только неделю, Тигр. Неужели ты не можешь потерпеть?
– Неделя здесь, неделя там… и очень скоро ты дашь обет безбрачия и все мои планы рухнут, – я прищурил один глаз. – Думаешь такого не может случиться? Вспомни наше путешествие через Пенджу, когда мы разыскивали Джамайла.
– Я нанимала проводника, а не любовника.
– И обещала переспать со мной ради того, чтобы я вошел с тобой в круг, – парировал я, – после твоей схватки с песчаной болезнью. Я помню, Дел, а если ты не помнишь… или говоришь, что не помнишь… Типично по-женски, баска, пообещать себя за то, чтобы мужчина плясал под твою дудку.
– И ты плясал неплохо, насколько я помню, – едва сдерживая смех, сообщила она, – в круге.
Я открыл оба глаза.
– А сейчас? – спросил я. – Я опять пляшу под твою дудку, собираясь сопровождать тебя? Ты этой песней зачаровала не только меч, но и меня?
Ее лицо побелело, а потом к нему прилила краска. От ярости.
