– Ну, это же совсем другое дело! – обрадовался гоблин. – Я думал простой вор пришел, а у меня в гостях, оказывается, драконий сводник! Ты попробуй поставить разведение драконов на коммерческую основу. Мысль дарю бесплатно.
Объяснять что-либо вредному старикашке, как я понял, было занятием безнадежным. Такие люди понимают только конкретные предложения, и если начинать с ними ни к чему не обязывающий разговор, то можно часами трепаться ни о чем, а мне надо на Остров.
– Трошка, а вы бы могли передать бабе Торе седло? – задал я первый конкретный вопрос.
– А зачем это мне? А вдруг ты его спер, и тогда Торька точно скажет – Трошка с ума сошел, послал орка седло у меня спереть, – не согласился гоблин. – Нет уж, сам спер – сам и возвращай, если хочешь. Меня в свой криминал не вмешивай.
– Да не крал я седло!
– А я разве говорю, что крал? Лежало седло никому не нужное, да я бы сам подобрал! Тебе просто повезло!
Спорить было бесполезно, и я решил сменить тему.
– Давайте забудем про седло.
– Да не видел я никакого седла! Что ты заладил, седло-седло, – сразу согласился улыбчивый гоблин. – Я сёдел не видел ни разу в жизни. Даже не представляю, как сёдла выглядят!
Мы посмотрели на друга пару секунд, и я продолжил:
– Мне баба Торя говорила…
– Ну, раз Торька сказала, значит, так оно и есть, ты не сомневайся, юноша. Торька лишний раз не соврет. Вот кто бы другой сказал – верить бы не посоветовал. А вот бабе Торе – доверие полное.
– …что вы можете…
– О, я многое могу, юноша. Но многое – это не значит что все. Все, мой друг, не может никто на свете. И старый гоблин все не может. Немногое могу, но что конкретно – сам, знаешь ли, часто забываю. Старость не в радость, мой юный друг.
– …помочь…
– Помогать – дело хорошее. Без помощи нет общества, а без общества – нет нас. Что мы без общества, так – букашки. А букашки никому не нужны, даже обществу, правильно я думаю?
– …переправиться на Остров! – выпалил я, и перевел дух. Разговаривать со старым гоблином было ужасно трудно.
– А что ж ты не поплывешь? Плыть – это целое удовольствие. Плавание, знаешь ли, юноша, здорово развивает духовно и физически. Плавать…
– Акулы.
– А что акулы? Так – рыбки. Ты что, рыбу никогда не ел? А хотя понимаю – в тебе с детства развились комплексы, мания преследования, рыбофобия…
– Да, – не стал я вдаваться в подробности, тем более что "гыбофобия" у меня действительно имелась, когда дело касалось акул.
– Ну, тогда можно доплыть, предположим, на седле, – после этих слов мы пару секунд поиграли в гляделки. – Ах да, склероз замучил, известная гоблинская болезнь. Нет же у тебя седла, я помню, помню.
