– А вот и наш зритель, – послышалось из-за спины Эхса.
Он обернулся и увидел, что к нему, потирая ручки в предвкушении чего-то, приближается какой-то человек.
– Я задам вам вопрос, всего один, – сказал человек.
– Понравилась ли мне пьеса? – догадался Эхс. – Ну, мне…
– Погодите, не торопитесь, – остановил его странный господин.
– Но я же пытаюсь рассказать…
– Рассказывать не надо.
– А как же вы узнаете, понравилась ли мне пьеса, если я буду молчать?
– Да мы, юноша, о вашем отношении уже все знаем. Осталось уточнить кое-что, чисто технические подробности.
– Технические? – поднял брови Эхс.
– Да, мы не будем спрашивать, как вы относитесь к увиденному только что спектаклю, потому что незачем спрашивать. Мы и так все знаем, потому что неусыпно следили за вами во время действия. Ваши реакции каталогизированы и сверены со стандартными образцами реакций. Теперь мы знаем, что вы типичный представитель своего пола, возраста и культуры. Вы реагировали правильно.
– Так что, за мной следили? А я и не по…
– Естественно, вы не по.., не поняли. Мы следили за вами из-за занавеса, а это односторонний занавес, то есть вам нам.., нас не было видно. Фиксировалось все – когда вы заерзали, когда у вас зачесалось в носу, каждая улыбка, каждый смешок, каждый нахмур бровей. Нам известно, какие места пьесы вам понравились, а какие – нет. Теперь, учитывая ваше поведение как образец…
Эхс одним ухом слушал, и при этом мучительно старался вспомнить, сколько раз во время пьесы у него зачесалось в носу.
– ..С вас, как с матрицы… – продолжал разговорчивый господин.
– Какого еще матраца? – удивился Эхс. – А скажите, это была пьеса из старых времен?
– Я бы выразился так: из вечных времен. Юноша встречает девушку, юноша теряет девушку, юноша и девушка встречаются вновь. Типовая пьеса, идеально подходящая для незамысловатой аудитории. А теперь ответьте мне на один вопрос: во втором акте во время одной из сцен вы нахмурились. Мы были удивлены – здесь нами нахмуривание никак не было предусмотрено. Это случилось тогда, когда кентаврица Чери докладывает королю о том, что Дор сорвал с Айрин одежду. Вы находите эту сцену исторически не правдивой?
Эхс вспомнил сцену, о которой говорил наблюдатель.
– Кентавры так себя не ведут, – смело заявил Эхс. – Им все равно, голый человек или одетый.
Даже если бы Айрин и Дор полностью разделись, Чери не стала бы на это сердиться.
– Вы настолько знакомы с поведением кентавров, что дерзаете это утверждать?
