- А он вам нравится, мадам? Он красивый?
- Да, очень, - безо всякого выражения ответила Валентина. - Остается только надеяться, что он еще и чуткий. Однако я в этом сомневаюсь. Дай мне мое синее бархатное платье, Яна, и -кружевную шаль. Мне нужно переодеться, мне не нравится, как я смотрюсь в этом.
- Если вы не хотите ехать, мадам, - сказала горничная, - я могу сказать, что вы неважно себя чувствуете. Если, конечно, вы передумали. Давайте, я сделаю это. Не надо заставлять себя. Я все улажу.
- Ведь ты бы сделала все для меня, правда, - улыбнулась ей Валентина. Но ты не сможешь мне помочь, Яна. Никто не в состоянии мне сейчас помочь, кроме, возможно, этого человека - Мюрата. По крайней мере я смогу попросить его. Он достаточно влиятелен, чтобы сделать все на свете.
- О чем вы попросите его, мадам? - Яна расстегивала сзади ее белое платье.
- Защитить меня и мою сестру от графа, - сказала Валентина. - Ты, наверное, считаешь, что это любовное свидание, ах ты, глупышка! Ты, наверное, думаешь, что я действую потихоньку от мужа? Нет, это приказ! Я должна позволить соблазнить себя французскому генералу, чтобы получить нужные для моего мужа и его друзей сведения. Когда позавчера вечером я отказалась, то ты видела, к чему это привело. Он угрожает расправиться с моей сестрой, и я знаю, что он выполнит свое обещание. Я хочу убежать, Яна. Именно про это я и говорила, когда сказала тебе о своем плане, о том, что я навсегда уеду из этого дома. А теперь у меня нет времени. Я думала, что свидание с Мюратом будет где-нибудь через день-два и у нас будет возможность убежать в Чартац к Александре. Вместе мы могли бы что-нибудь придумать, как нам спастись. Я и не предполагала, что мне придется все решать так сразу. Но я должна это сделать, и я уже приняла решение: Я отправлюсь сегодня к Мюрату и отдам себя на его милость. Если в нем имеется хоть искра жалости или благородства, то он поможет мне.
- А если вам придется за это заплатить, мадам? - спросила Яна. Она не очень-то верила в мужское бескорыстие и достаточно практично смотрела на такие вещи, как добродетель и честь, что было свойственно большинству простолюдинок, - в жизни крепостной женщины было гораздо больше настоящих несчастий, вроде голода, побоев, угрозы быть проданной новому хозяину или лишиться родных детей, чтобы переживать из-за таких пустяков.
- Если мне придется заплатить, то я заплачу, - сказала Валентина. Поторопись, его карета приедет за мной через час.
