Страдали также от недостатка воды. В тамошних озерах вода соленая и мутная. "Если хотите приготовить у себя такую бурду, возьмите стакан чистой воды, положите туда чайную ложку грязи, щепотку соли, извести для цвета и гусиного помета для запаха - и вы как раз получите ту прелестную жидкость, которая наполняет здешние озера" и на которой нашим путешественникам приходилось варить кирпичный чай - их обычный напиток.
Туземное население, подозревая в них шпионов, относилось к путешественникам очень враждебно, не пускало ночевать, не продавало съестных припасов, так что приходилось кормиться охотой; однажды вздумали травить их собакой, но Пржевальский, застрелив ее из револьвера, посулил вторую пулю хозяину, и тот немедленно угомонился.
"Только такие меры и надежда на счастье, наконец, уверенность в том, что смелостью можно творить чудеса - вот те данные, на которых мы основывали свою решимость пуститься вперед очертя голову, без рассуждений о том, что будет или что может быть".
Вернувшись из экспедиции, путешественники отдохнули несколько дней в городе Калгане и, по прибытии двух новых казаков, тронулись в путь, на запад.
Отсутствие проводников было главной помехой; приходилось идти по расспросам, а местные жители нередко обманывали путешественников ложными показаниями, заставляя их блуждать без толку.
"В таких случаях вздували нагайкой виновного, если удавалось его отыскать, но в большинстве случаев их скрывали".
Двигались не спеша, делая 20-30 верст в сутки и останавливаясь по нескольку дней в местностях, обещавших успешную работу и богатый сбор ботанический и зоологический. Такими местностями были горные хребты: Сума-Ходи, Иньшань, впервые исследованные Пржевальским; большая же часть пути пролегала по пустыне - южной окраине Гоби, еще не пройденной ни одним европейцем, где путешественникам приходилось страдать от любой жары. Под вечер останавливались у колодца, разбивали палатку, зажигали костер из аргала, варили чай, укладывали растения, делали чучела, затем обедали. Обычное меню путешественников в этой и последующих экспедициях составляли: кирпичный чай, баранина, дичь и "дзамба", нечто вроде крупы, о которой Пржевальский писал: "...питаемся кроме мяса дзамбой, крупной, как ячменная крупа. Право, свиней у нас лучшей посыпкой кормят. После еды, через час, дзамба разбухает в желудке, и, зная это, мы едим подобную прелесть не чересчур".
"Сервировка у нас самая простая, вполне гармонирующая с прочей обстановкой: крышка с котла, где варится суп, служит блюдом, деревянные чашки, из которых пьем чай, - тарелками, а собственные пальцы заменяют вилки; скатертей и салфеток вовсе не полагается. Обед оканчивается очень скоро: после него мы снова пьем чай, затем идем на экскурсию или на охоту, а наши казаки и монгол-проводник поочередно пасут верблюдов".
