Он достал из-за пояса перчатки для езды, собираясь уходить. Арианн не рассчитывала снова увидеть Ренара, но ей нужно была узнать одну вещь.
– Месье, прежде чем вы уйдете, могу ли я спросить вас?
Натягивавший перчатку Ренар вопросительно поднял глаза.
– Нет ли в вашем роду наследственных психических заболеваний?
Ренар расхохотался:
– Есть один дальний родственник, у которого, кажется, мозги набекрень. Почему вы спрашиваете?
– Только потому, что никак не пойму, зачем вы так упорно добиваетесь меня. У меня нет ни большого состояния, ни великой красоты… – начала было Арианн.
– Это как поглядеть, дорогая, – тихо проговорил Ренар.
Арианн не поддалась на его комплимент и сопутствующий ему дерзкий взгляд.
– Если отец не вернется, все, что у нас есть, может уйти за долги. Вы могли бы поискать жену побогаче и познатнее. Тогда почему вы обратили свой взор на меня?
По губам Ренара пробежала странная улыбка.
– Я вам отвечу, но только в нашу брачную ночь.
Недовольная уклончивым ответом, Арианн нахмурилась, однако поняла, что рассчитывать на более разумный ответ бесполезно.
– В таком случае представляется, что моему любопытству не суждено быть удовлетворенным. Прощайте, месье граф.
Она чопорно присела в реверансе и протянула на прощание руку.
– Давайте лучше скажем «до свидания».
Ренар взял ее за руку. Арианн думала, что он хотел галантно поднести ее к губам, но не успела и глазом моргнуть, как он привлек ее в свои объятия и заглушил протест быстрым поцелуем.
Поцелуй? Это было скорее страстное столкновение, поединок губ, жаркий, неистовый и безжалостный. Ошеломленная неожиданной атакой, Арианн беспомощно прильнула к нему. Ее еще никогда не целовали. Когда она представляла себе, как это может выглядеть, ей всегда рисовалась картина чего-то нежного, волнующего.
А тут она почувствовала, как по жилам горячо хлынула кровь, ее бросило в жар, закружилась голова. На одно безумное мгновение ей страстно захотелось ответить таким же неистовым поцелуем.
После того как Ренар выпустил ее из рук, она с трудом пришла в себя. Ей следовало бы дать ему за такое нахальство пощечину, но у нее лишь хватило сил перевести дыхание. Окончательно оправившись, она бросила на Ренара укоризненный взгляд, но злодей не раскаивался.
– Простите мою вольность, мадемуазель, – лениво улыбаясь, произнес он, – но мне нужно было оставить в памяти приятное воспоминание, чтобы сохранить его до той поры, когда вы с помощью кольца снова позовете меня.
