Когда она ушла, Вика начала оправдываться перед нами:
- Легко ей говорить! А как тут пост откроешь, если никто не хочет, и помещения нет, и вожатая не идет? - В общем, заныла, как уже много раз.
И мы молчали, потому что нам казалось - она права.
Но Люська опять заговорила:
- Нет! Ты виновата. Если тебе поручили, надо добиваться.
- Значит, по-твоему, я бездельница, да? Да сама-то ты кто? - Вика встала перед Люсей, подбоченившись. - Приехать не успела, а уже критику разводишь? Госпиталь придумала и воображаешь, да?
Это было совершенно неправильно - и про госпиталь, и про «воображаешь». Но мы не заступились за Люську. Я, например, не мог простить, как она меня по-всякому обозвала. Только Люська нисколько не растерялась, а заступилась сама за себя. Встала тоже руки в боки и ответила:
- Я сюда жить приехала и, значит, могу критику разводить, если что не нравится, чтоб лучше было, а не хуже!
- По-твоему, я хуже хочу? - не отступала Вика.
- Не знаю, чего ты хочешь, но о посте не заботишься! - отрезала Люська.
Я думал о Вике тоже так, но всем нам вдруг показалось обидным, что Люська нападает на Вику - как-никак, а Жигалова была у нас председателем совета отряда целый год. И ничего - жили.
Мы не выдержали и начали кричать на Люську:
- Заботится, не заботится - не твое дело! А не нравится, так тебя не звали! И можешь уезжать, откуда приехала!
Громче всех, конечно, старался Назар Цыпкин:
- Думаешь, легко пост открыть, да? - Он тряс перед Люськой своим фотоаппаратом. - Легко указывать, а ты сама попробуй!
- Правильно! - подхватили мы. - Сама попробуй.
В общем, напустились на нее, а Вику-Жигу защитили; И вроде улицу свою тоже. Потому что все наши порядки казались нам хорошими и правильными.
Видя, как дружно мы на нее насели, Люська присмирела и нахохлилась. Уселась на бревна и постреливала то в одного, то в другого своими огромными серыми глазищами.
А мы скоро выдохлись и замолчали. Я думал, что сейчас Люська начнет подлизываться. Но она негромко, но твердо сказала:
- Вот и попробую. - И вдруг ни с того ни с сего спросила: - Скажите, ребята, а почему Борис такой грязный? И с матерью грубый?
Вика насмешливо передернула плечами.
- Что это ты заинтересовалась Черданцевым? - пропела она. - Понравился, да?
Мы засмеялись. Только я вспомнил, что Борис, наверное, ждет нас, своих Главных Командиров. Я вскочил, кивнул своему овраженскому тезке, и мы побежали.
