– Знаешь, Миха, честно говоря, я и сам еще во всем не разобрался. Я даже не могу сказать, что Прокофьева мне нравится. Тянет меня почему-то к ней, и все.
Шмаевский решил, что про Катин странный поцелуй не расскажет даже Мишке. Это было такое… такое… что никому… и никогда…
– Вот это уже другое дело, – отозвался довольный Ушаков. – Это по-честному, по-дружески. Это я ценю и даже могу замолвить за тебя словечко.
– Кому? – испугался Руслан.
– Разумеется, Веронике, а она как лучшая Катькина подруга может…
– Нет-нет! Не надо! Не вздумай! Я должен сам! – зачастил Шмаевский.
– Ну гляди! Сам – это, конечно, лучше! Тем более что через два дня День влюбленных. Напишешь Катьке «валентинку» – и дело в шляпе!
– Ты думаешь…
– Чего тут думать! По-моему, на Прокофьеву больше никто не претендует, хотя… Конечно, Панасюк из девятого «А» – может претендовать… из вредности.
– В каком смысле? Ты что, видел его с Прокофьевой? – испугался Руслан.
– Нет, врать не буду. Пока я его с ней не видел. Но я уже от этого Панасюка натерпелся. Вот представь, пока у нас с Вероникой не было никаких отношений, так и его рядом не было. А как только у нас эти отношения появились, так он и выполз, как из-под земли. Прикинь, постоянно названивает ей и в спортивный зал приглашает. Будто бы на тренажеры!
– Будто бы? А на самом деле?
– Ну ты даешь! – возмутился Мишка. – Тренажеры – это так, одна видимость. А на самом деле – он ей свидание таким образом назначает.
– Ну… а при чем здесь Прокофьева? – не понял Руслан.
– А при том, что этот Панасюк просто не может счастливые пары видеть! Ему непременно надо разбить! Но пока он не знает, что ты собираешься Катьку клеить, думаю, дорога к ее сердцу для тебя открыта. Только держись от Панасюка подальше. Это я тебе как друг советую. Он ничего себе внешне, девчонкам нравится. Блондин, между прочим! Опаснейший тип! Дантес недобитый! Дуэльный пистолет по нему плачет!
– Мишка, а что с бойкотом-то делать? – спросил Руслан, совершенно не заинтересовавшись коварным соблазнителем из девятого «А» Панасюком.
– А это не наше с тобой дело, Руслик, – со вздохом ответил Ушаков. – Это девчоночье. Мы тут с тобой не властны.
На этой далеко не оптимистической ноте Руслан расстался со своим лучшим другом, который спешил то ли на очередную репетицию, то ли на свидание с Вероникой Уткиной, и отправился домой.
В квартире Шмаевских неожиданно оказался отец. Он торопливо собирал вещи в дорожную сумку. На диване были разложены документы с синими печатями и бумаги, испещренные колонками цифр.
