— Тебе что, жить негде?
— Ты мне не нравишься, Грофилд, — ответил Кен.
— Тогда проваливай, — Грофилд потянулся и добавил, зевая: — Ну не ув вивительное ли в — вело? Всего семь часов, как встал, а уже с ног валюсь.
— Вероятно, тебя измотало волнение за соотечественников. — Я знаю одну девицу, с которой ты мог бы прекрасно поладить, — ответил Грофилд, взглянув на него. — Почему вам, ребята, ни разу не пришло в голову, что я тоже ваш соотечественник?
— Не стану тратить силы и искать смысл в твоем высказывании, — заявил Кен. — Ты установил связь?
Памятуя об ушастых стенах вокруг, Грофилд сказал:
— На такие дела нужно время.
— Времени у нас нет. Эти люди пробудут здесь всего два дня. Ты что, вообще ни с кем не сошелся?
— Я сделал одно интересное наблюдение, — сказал Грофилд.
— Никакой шпион не задаст вопроса, не зная ответа заранее. Кто-то из ваших людей наверняка видел, как я встретился с мисс Камдела в вестибюле и поехал с ней кататься.
— Мы знаем, что ты виделся с ней, — сухо ответил Кен. — Но нам неизвестно, по делу или нет.
— Если бы вы знали мисс Камдела, этот вопрос даже не возник бы. Она навроде вас. Ее не интересуют люди, озабоченные собственной судьбой.
— Насколько я понял, встреча была деловой. Каков ее итог?
— Со мной свяжутся.
— Кто?
— Онум Марба.
— Ты еще не встречался с ним? Грофилд погрозил Кену пальцем.
— Опять за свое? Если спрашиваешь, значит, знаешь, что встречался.
— Ты чертовски занудлив, Грофилд.
— То же самое я думаю о тебе, Кен. Если тебе нужны четкие ответы, задавай четкие вопросы. И не пытайся темнить.
— Конечно, это свинство с моей стороны, — едко проговорил Кен, — но я испытываю к тебе стойкое недоверие.
— Так уволь меня.
— Поначалу с тобой было забавно. Мне нравился твой свежий взгляд на вещи, и все такое. Но теперь забавам пришел конец, Грофилд. Я задам тебе прямой вопрос, коль уж ты так этого хочешь, и посмотрим, сумеешь ли ты дать мне четкий ответ. О чем ты говорил с Марбой?
— О том, зачем я здесь, и нет ли для меня какой-нибудь работы. Видишь, если со мной не темнить, я тоже темнить не буду.
— Возможно. Какую легенду ты ему скормил?
— Я участвовал в ограблении, какое провалилось, и теперь отсиживаюсь в Канаде, пока не уляжется шумиха.
— Неужели он столько о тебе знает? Я имею в виду грабежи.
— А почему нет? — Грофилд снова зевнул. — Послушай, с тобой очень везло, и все такое, но я и правда с ног валюсь. — Тебе больше нечего сказать?
— Ничего.
— Тогда я кое-что скажу. Мы проверили, кто такой Альбер Бодри.
