Мне вослед ребятня стала кричать обиду. Я кинул в них пустую бутылку из-под кока-колы. Бутылка ни до кого не долетела. Её ветром снесло назад и она даже тукнулась в меня. Наказала! Не бросайся!
И всё же я боялся, что папа накажет меня за уход с урока и за то, что я бросался бутылкой, и не стал ему рассказывать всю правду.
А сегодня я посмелел и рассказал.
Папа сказал:
– Обещай, что больше никогда и нигде никого не тронешь. И не будешь бросать что попало. Даже пустую пластиковую бутылку против ветра. Нехорошо всё это.
– Всё вышло совершенно случайно, папа.
– Обещай, что больше не будешь куда попадя кидать.
– Обещаю!!!
– На сколько минут?
– На восемьдесят лет!!!
– Спасибо, сыне, за правду. Вчера я наказал тебя за то, что юлил. Месяц запретил подходить к компьютеру. А сегодня ты поборол себя, переломил, вырулил на правду. Я отменяю свой запрет. Десять компьютерных минут – твои! Нобелевская твоя первая премия!
Зато Лариса Соломоновна не стала спрашивать, как что произошло. А наказала сразу.
Когда пришла переменка, она заявила:
– Для всех перемена кроме Гриши.
Все ребята выходили из класса в коридор бегать. А Лариса Соломоновна стояла у двери и не пускала меня.
Я даже на неё разозлился.
И посмотрел на неё закатными глазами, так что теперь уже она перепугалась, как и я, когда бросил бутылку и запугался, что нечаянно в кого-нибудь попаду.
Всю перемену я сидел один в классе и проставлял даты в своём дневничушке аж до субботы 19 мая 2000 года.
А она, толстючка необорудованная, тоже была рядом, стерегла, чтоб я не умаячил ко всем в коридор. Стояла, как полицейский.
