Джозефина придирчиво осмотрела только что убранную гостиную. Оставшись довольна результатом собственных усилий, она поставила в пустое пластмассовое ведерко щетку, которой смахивала пыль, и уже собиралась отнести его в кладовку, как пронзительно зазвенел телефон.
Вытерев руки о передник, Джозефина подняла трубку.
– Алло.
– Привет, тетя!
Радостный голос любимой племянницы заставил Джозефину мигом выкинуть из головы все мысли о только что законченной уборке, неприготовленном обеде, садовнике, который должен прийти с минуты на минуту, чтобы подстричь газон, и Камилле, с утра жаловавшейся на мигрень...
Впрочем, нет. О Камилле она как раз вспомнила сразу, как только услышала голос Грейс. Ведь мигрень сводила Камиллу с ума именно потому, что от Грейс не было никаких вестей. Ни лед, ни мокрое полотенце, ни постельный режим не сотворили чуда. Камилла лежала на своей шикарной антикварной кровати с резным дубовым изголовьем, привезенной аж из Голландии, и с завидной периодичностью, как по часам, издавала протяжные стоны, проклиная судьбу и дочернюю неблагодарность.
– Привет, милая. Где ты пропадала? Мама несколько дней пыталась до тебя дозвониться...
– Мы с Нэнси гуляли, – беззаботно ответила Грейс.
– Придумай для мамы какую-нибудь слезливую историю, – посоветовала Джозефина. – А то она обвинит тебя во всех смертных грехах.
– Не беспокойся. Для мамы у меня есть такая новость, услышав которую она упадет в обморок.
– Ты меня пугаешь, – насторожилась Джозефина.
Грейс рассмеялась.
– И ты, наверное, тоже.
– Ну уж нет. Меня собьет с ног разве что бульдозер.
– Я выхожу замуж!
На другом конце провода повисла мертвая тишина.
– Эй, тетя? – В голосе Грейс зазвенели испуганные нотки. – С тобой все в порядке? Не молчи... Ты меня слышишь?
– Д-да.
Сказать, что Джозефина была потрясена – не сказать ровным счетом ничего. Лишь однажды ей довелось пережить столь сильное потрясение. И кто же выбил ее из колеи? Камилла, младшая сестренка, которой едва стукнуло восемнадцать, заявила, что беременна. Джозефина тогда тоже едва устояла на ногах.
