– Я? – тяжело вздохнул Звягин и неопределенно заговорил: – Сперва разберусь, что за новации с возвращением на базу без замены. Ну а потом буду действовать по обстановке.
Обед уже подходил к концу, когда возле разведчиков снова появился штабной посыльный.
– Товарищ старший лейтенант, вас снова вызывает начальник базы.
– Иду, – отодвинув уже пустой котелок, Звягин поднялся на ноги. На физиономиях морпехов появилась печать разочарования.
– Ну, вот и попарились, – недовольно проворчал ефрейтор Стоянов.
– Да, и выпили водочки холодной под осетровый балык.
В штабном бункере кроме коменданта «Замка Иф», моложавого подполковника внутренних войск, обладателя нескольких боевых наград, нашивок за ранения и гордости спецназа ВВ – «крапового берета», находился незнакомый Александру офицер.
– Вот, морпех, товарищ из самой Москвы по твою душу прилетел, – указывая на незнакомца, сказал комендант, направляясь к выходу. Когда за подполковником закрылась дверь, офицер поднялся со стула и шагнул вперед, протягивая руку:
– Давайте знакомиться, я – полковник Крутов Родион Андреевич из Главного Разведывательного Управления.
Ту-134 авиакомпании «Уральские авиалинии» совершал обычный рейс Москва – Махачкала с посадками в Воронеже и Волгограде.
Начальник зарубежного отдела Военно-Морской разведки контр-адмирал Бастагин, невысокий худощавый мужчина неполных шестидесяти лет, без черного флотского мундира с расшитыми золотом погонами и орденскими колодками, совершенно не был похож на военного.
Его запросто могли принять за профессора, дипломата или юрисконсульта, к примеру. Утонченное лицо интеллигента в сочетании с густыми черными волосами, обильно припорошенными серебристыми нитями седины, совершенно не вязалось с обликом старого морского волка.
С тех пор как Бастагина перевели в Главное Управление разведки Военно-морского флота, он редко покидал свой кабинет, ведя незримую борьбу за письменным столом. Правда, за последние годы работы прибавилось, флот, как и наземные войска, выбрался из спячки и пытался перейти к активным действиям.
Но возможность снова проявить себя уже не грела Геннадия Викторовича, возраст давал о себе знать. Пропал у разведчика юношеский задор, уже не хотелось рисковать своим служебным положением. Впрочем, возрастные изменения постоянно давали о себе знать, время от времени адмирал подумывал об уходе на покой. Только вот выращивать овощи на подмосковной даче ему было как-то не с руки. На гражданке Бастагин видел себя не иначе, как крупным бизнесменом, однако ничего подходящего придумать не удавалось. И вот как козырного туза судьба сдала морскому разведчику шанс, предлагая ему самому решить, как им воспользоваться.
