Щеголь упал на колени, простер напудренные руки к Миледи Шарлотине и с жаром продолжил:
— О, владычица мой души, хотя мне и не отказывают в уме, рядом с вами я всего лишь несчастный неуч. Как я хочу перенять у вас хотя бы крупицу вашей исключительной мудрости!
— Добрый день, Доктор Волоспион, — ответила Шарлотина, после чего отошла, бросив через плечо: — Вы сегодня подобрали неплохие духи.
Эти слова стали единственной наградой велеречивому франту, хотя, казалось, он мог рассчитывать и на большее: его слушали с нескрываемой благосклонностью.
Доктор Волоспион поднялся, звякнув цепочками, и, нимало не смущенный равнодушием Шарлотины, взглянул на Дафниш, растянув рот в улыбке.
Я ищу женщину, которой смог бы отдаться весь без остатка, — сказал он, отряхивая со штанин голубые травинки. — Правда, я немного замешкался: сезон в самом разгаре. Многие уже вовсю предаются любовным утехам, а кое-кто даже успел ими пресытиться, — Доктор Волоспион внимательно оглядел Дафниш и вкрадчиво произнес. — Могу я узнать, какого вы сейчас пола?
— Я женщина, сэр. Замужняя женщина из благородного Арматьюса Я поклялась терпеть лишения трудиться не покладая рук вместе со всеми, пока меня не сменит мой сын.
— Но сейчас вы не в Арматьюсе, а на Краю Времени. Почему бы вам не соединиться со мной, пока не наступил Конец Света?
— Оставьте меня!
— Я понимаю вас любовь выходит из моды, но только, по мне, она дарит усладу в любое время. Разве не упоительно отдаться другому, сделать его своим всевластным хозяином? — Доктор Волоспион приблизился к Дафниш. — Ах, я вижу, что произвел на вас впечатление.
— Да оставьте меня!
— У вас дрогнул голос. Вы заколебались.
— Ошибаетесь, Доктор Волоспион.
— Подумайте, мы реконструируем наши тела, и у нас будет ребенок.
— Однажды меня уже оперировали. У меня есть ребенок. Другого не будет.
Дафниш поискала глазами сына, неожиданно испугавшись, что на него окажут пагубное влияние: еще бы, его окружали люди, не только не знакомые с истинной нравственностью, но и глумящиеся над самым чистым и сокровенным.
— Снафлз!
— Я здесь, мама, — откликнулся мальчик, прервав разговор с высоким сухопарым субъектом, на голове у которого возвышалась зубчатая корона высотой в его рост.
— Подойди ко мне!
Снафлз нехотя вылез из-за стола, не забыв прихватить пирожное, и, отдуваясь, вразвалку направился к матери. Его лицо было все перемазано, волосы слиплись, а на комбинезоне пестрели пятна от соуса и варенья.
