Признаться, сперва я очень расстроился. Ведь я мечтал из волка сторожа воспитать. А теперь что будет! Разве станет лиса дом караулить? Но мы с дедом так решили: выучить ее и в цирк отдать…
Целый месяц я дрессировал лисенка: и по бревну водил, и служить заставлял, и лапу давать, и в кольцо прыгать. И такой смышленый оказался! Дам я ему куриное крыло поиграть, он и рад. Крадется к нему, съежится в комок, напружинится… и цап-царап. Побегает от стенки к стенке, поносит и давай ямку рыть — добычу прятать. А я доволен: прямо цирковой номер выходит!
И хитрый такой! Если кто-нибудь захочет крыло найти — лисенок от заветного места отбежит в сторонку, глаза прикроет и сделает вид, будто он тут ни при чем. Месяца через два собрался я лисенка в город везти. В цирк подарить. И вздумал накануне погулять с ним вечерком по опушке. А на ночь на цепь сажать не стал — пусть, думаю, на прощанье по сараю побегает.
Утром пришел, смотрю, а зверя нет нигде. Подкопал лисовин ночью ход под дверью и удрал в лес. Только хитреца и видели!
Возле колодца стоит высокая кудрявая береза. Дедушка сказал, что дереву около ста лет. С детства я привык к шелесту листьев и среди шума и трепета осин и тополей различал мягкий, застенчивый березовый шепоток.
В мае на березе поселился зяблик. Он пел на особицу раскатисто, звонко: то тенькал синицей, то гремел на весь сад, точно бил в маленький бубен. По утрам, заслышав голосистого певца, я выбегал в сад и здоровался с ним.
Осенью зяблик со стаей перелетных птиц откочевал на юг. И мне стало немного грустно: «Разве вспомнит он нашу березу. Ведь он улетает за тысячи верст!»
А когда пришла весна, я снова заметил на березе небольшую птицу. Сидела она высоко, почти у самой вершины, и я не мог хорошенько рассмотреть ее.
«Верно, новый зяблик», — подумал я и сказал: «Здравствуй!» Птица встрепенулась, почистила клюв о ветку, разок-другой тенькнула по-синичьи и ударила в звонкий бубен. И тут я узнал певца. Ведь старого знакомого всегда узнаешь по голосу.
Мой дядя уехал работать на северную стройку и оставил нам свою собаку. Так поселился в конуре возле нашего дома здоровенный волкодав. Звали его Дозор. Ни у кого из моих друзей такой большой собаки не было. Ростом с теленка, а голос густой и хриплый.
Стоило Дозору зарычать, как соседские кошки на деревья лезли. И даже бородатый однорогий козел, огородный пират и жулик, и тот перед собакой пасовал, к забору пятился.
