Она сама не понимала, почему так любит их, возможно, из-за того, что они стали для нее как родные дети, или потому, что она никогда не забывала об их высоком происхождении. И дети не смогли бы иметь лучшую защиту – несмотря на невзрачный вид, Рейна была настоящим вожаком своего племени. Ее слово было законом, даже для Мануэля, ее сына. Никто не осмеливался ей возражать.
Глядя на стоявшую перед ней девушку, старая цыганка почувствовала вдруг, как нечто, похожее на зависть, охватило ее маленькое иссохшее тело. Когда-то она была так же красива и полна жизни. Но к возрасту Кэтрин у ее маленьких ног была вереница любовников, которых она бросала одного за другим, разбивая им сердца. Позволяя себя ласкать, она оставалась холодна к ним, и как только ее интерес пропадал, она уходила, даже не обернувшись. Она никогда никого не любила, и к сыну Мануэлю не испытывала материнской любви. И только Кэтрин и Адам разбудили в ней чувство, похожее на любовь и нежность. И сейчас ее беспокоило будущее Кэтрин.
Кэтрин, почувствовав эту тревогу, опустилась перед ней на колени и с нежностью заглядывала в изможденное, все в морщинах лицо.
– Что тебя беспокоит, старушка? Может быть, Клайв?
Рейна с отвращением фыркнула.
– Этот осел! Ха! – Потом поинтересовалась, прищурив глаза:
– А что ему было нужно?
Кэтрин поджала под себя ноги и, сидя на полу, задумалась. Если сказать правду, старая цыганка отомстит Клайву. Ее не остановит угроза доброму имени Рэйчел, Рейна ненавидит ее, считая, что робкая леди украла у нее любовь детей. Для нее не имело значения, что Рэйчел была их настоящей матерью. Она не хотела делить их ни с кем и не верила, что любовь детей к Рэйчел не уменьшает их любви к ней. И если Рэйчел погибнет, тем лучше!
Кэтрин, ненавидевшая ложь, вынуждена была сейчас солгать.
– Он пришел меня повидать, – тихо сказала она.
– Это я знаю, – прервала ее Рейна, – а я хочу знать зачем?
Волнуясь, Кэтрин проглотила комок в горле.
– Он знал, что я здесь, и приехал… – снова начала она.
Пронзительные черные глаза цыганки уставились в лицо девушки, и на щеках у нее появился слабый румянец.
– Да ты принимаешь меня за дуру!
– О, Рейна, не бранись! Ты же знаешь Клайва, он везде сует свой нос!
– Ха! – недоверчиво произнесла цыганка.
– Но это правда! Он всегда появляется неожиданно.
Не зная, верить или нет, Рейна так долго и пристально глядела на Кэтрин, что та чуть было не сказала правду. Этот огонь в угольно-черных глазах Кэтрин знала с детства, он загорался, когда Рейна ловила ее за очередной проделкой.
