— Это была не моя идея.
— Чья же? Уж не подрабатываете ли вы, выполняя заказы бульварной прессы?
У него на скулах заходили желваки, но при этом он не выглядел агрессивно. Холодный и умный взгляд скорее характеризовал его как человека, способного справиться с любыми неприятностями. Именно такой неприятностью и была сейчас Милли.
— Вряд ли бы мне удалось описать такого человека, как вы, мистер Бредли, — сказала она ядовито-сладким голосом, хотя готова была кричать от злости.
Он улыбнулся ленивой улыбкой, заставляющей миллионы женщин еще и еще раз смотреть фильмы с его участием.
— И чего же вам недостает? Словарного запаса или жизненного опыта?
В этот момент Милли искренне пожалела о том, что у нее в руках нет бокала. Она с наслаждением опрокинула бы его сейчас на эту высокомерную башку!
— Позвольте мне помочь вам, — усмехнулся Бредли. — Пользуйтесь любой возможностью, пока она есть, завтра может быть поздно. Это мой девиз.
Эта насмешка уязвила Милли. Она просто опешила.
— Вы это серьезно? Любой возможностью? — Она с трудом представляла себе людей, живущих по такому принципу. — В таком случае, у вас не слишком спокойная жизнь.
— А кому нужен покой? Мне тридцать пять лет, я пришел в кино из ниоткуда и стремлюсь наверстать упущенное. Газетчикам это известно. — Он взял ее за запястье, к счастью, за здоровое. — Так что лучше расскажите мне о себе, Милдред Роббинс. Каков ваш жизненный девиз?
Милли охватило странное чувство, словно она проваливается куда-то. Она резко выдернула руку и отступила назад.
— Ни за что! — У нее не было никакого желания сообщать этому непредсказуемому мужчине что-либо о себе. Еще неизвестно, как он распорядится такой информацией. — Могу сказать только одно: за всю свою жизнь я не написала для прессы ни строчки. Я не журналист и почти не читаю газет. К тому же почти ничего не знаю о ваших фильмах, и еще меньше — о вас, но того, что мне известно, вполне достаточно, мистер Бредли! Желаю вам спокойной ночи!
Она надеялась, что после таких слов Рональд уступит ей дорогу, но он продолжал нагло рассматривать ее, улыбаясь при этом все шире. Милли вдруг показалось, что она его пленница и он это прекрасно осознает.
— Позвольте мне пройти, — твердо сказала она. Рональда Бредли это лишь позабавило.
— Попробуйте, — предложил он.
Милли уже подумывала о том, не закричать ли ей во весь голос. Это наверняка вывело бы Бредли из состояния издевательского благодушия, в котором он сейчас пребывал. И всех присутствующих на вечеринке тоже. Ему пришлось бы объяснять, что же заставило его собеседницу прибегнуть к таким крайним мерам. Она прикинула разделявшее их расстояние и уже открыла рот…
