Тут подошел академик Морозов.
— Последние известия, Токунага-сан, — весело сообщил он. — Локатор показывает высоту столба около тридцати километров. Он движется со скоростью восьмисот метров в час, но это надо еще проверить.
— Тридцать километров! — ахнул кто-то из журналистов.
— Так. Ну, все готово? — Морозов ступил на трап. — Кравцов, вы с нами?
— Да!
— Поехали.
Они спустились в катер, и тотчас матрос оттолкнулся от нижней площадки трапа, и катер побежал вдоль белого борта «Фукуоки». Морозов помахал рукой, Токунага грустно закивал в ответ.
Кравцов поздоровался с Уиллом, Джимом Паркинсоном и Чулковым.
— Вы тут как тут, — сказал он Чулкову.
— А как же! — ухмыльнулся тот. — Куда вы, туда и я.
— Без завтрака? — спросил Уилл.
— Ерунда, — сказал Кравцов.
Уилл задумчиво посмотрел на него, попыхивая трубкой. Кроме них, на катере был не знакомый Кравцову белобрысый парень в пестрой рубашке с изображением горы Фудзияма. Он возился с приборами, негромко переговаривался с Морозовым. Приборов было пять или шесть, самый большой из них напоминал газовый баллон, самый маленький, в деревянном футлярчике, парень держал в руках.
По мере приближения к плоту разговоры на катере затухали. Все взгляды были прикованы к Черному столбу, подымающемуся из облака пара. Теперь он уже не казался Кравцову безобидным волоском — в нем было что-то жуткое и грозное.
— Н-да, — сказал Морозов после долгого молчания. — Неплохим хвостиком обзавелась матушка-Земля.
Вода возле плота была неспокойна. Катер подошел к причалу, и Морозов прежде всего велел спустить в воду контейнер с термометром-самописцем для долговременных замеров температуры. Затем перетащили приборы в кабину грузового лифта и сами поднялись на верхнюю палубу плота.
Ух, как на раскаленной сковородке… Кравцов с беспокойством взглянул на Морозова: все же пожилой человек, как он перенесет такую дьявольскую жарищу? Морозов, мокрый от пота, натягивал на себя скафандр из стеклоткани, и все поспешили сделать то же самое.
— Все слышат меня? — раздался в шлемофоне Кравцова голос Морозова — по-русски и по-английски. — Отлично. Итак, начинаем первичные измерения. Замеры будем делать через каждые двадцать пять метров. Юра, у вас все готово?
— Да, Виктор Константинович, — ответил белобрысый парень. Он был, оказывается, техником-прибористом.
— Ну, начали.
Джим Паркинсон пошел вдоль рельсов к середине плота, разматывая рулетку. Отмерив двадцать пять метров от борта, он обмакнул кисть в ведерко с суриком и сделал красную отметку. Морозов нажал кнопку и прильнул к зрительной трубке, которая торчала из контейнера, похожего на газовый баллон. Он смотрел долго, его глаз освещался вспышками света из трубки. Затем Морозов вытащил записную книжку, снял с правой руки рукавицу и принялся писать.
