– Папа! – закричал Раймонд. – Что это ты делаешь!
– Ничего, ничего.- Рука старика нащупывала зубной протез.
– Сядь. Ты сломаешь ноги.
На ногах у старика были эластичные гольфы, а над ними набухали колени, как два бледных хлебных пудинга с родимыми пятнами, похожими на изюм.
Раймонд помог отцу опуститься на постель и подал ему зубы. Старик избегал взгляда Сейера – смотрел вверх. Глаза были бесцветные, с крошечными зрачками, под длинными кустистыми бровями. Зубы встали на место. Сейер подошел и встал перед ним. Взглянул в окно, выходящее на двор и дорогу. Занавески были задвинуты, и свет проникал лишь сквозь узкую щель.
– Вы наблюдаете за дорогой? – спросил он.
– Вы из полиции?
– Да. У вас тут хороший вид, если раздвинуть занавески.
– Я никогда этого не делаю. Только в облачную погоду.
– Вы видели тут чужие автомобили или мотоциклы?
– Случалось. Например, полицейский автомобиль. Или сказочные сани, на которых вы тут разъезжаете.
– А пешеходов?
– Туристов. Им жизненно необходимо залезть на Коллен, пособирать камешки. Еще они ходят посмотреть на гнилое озеро. Оно битком набито трупами овец. Кому что больше нравится.
– Вы знали Анни Холланд?
– Я знаю ее отца. Со времени работы в мастерской. Он поставлял автомобили.
– Вы там всем заправляли?
Старик подтянул одеяло и кивнул.
– У него были две девочки. Со светлыми волосами, красивые.
– Анни Холланд мертва.
– Я знаю. Я читаю газеты, как любой другой.
Он кивнул на пол, где под ночным столиком лежала толстая стопка газет и что-то еще, сверкающее, в фольге.
– Вчера вечером здесь во дворе был человек, который говорил с Раймондом. Вы его видели?
– Я только слышал бормотание снаружи. Раймонд, возможно, не слишком шустрый, – вдруг резко сказал он,- зато он не знает, что такое злоба. Понимаете? Он такой добрый, что, кажется пойдет за вами на поводу, как теленок. Но на самом деле он поступает так, как считает нужным.
Раймонд серьезно кивнул и почесал живот.
Сейер поймал взгляд светлых глаз старика.
– Я знаю,- сказал он тихо. – Так вы слышали, как они разговаривали? И не поддались искушению приоткрыть занавеску?
– Нет.
– Вы совершенно не любопытны, господин Локе?
– Верно, не любопытен. Я слежу за порядком в собственном доме, а до чужих мне нет дела.
– Но если я скажу, что мужчина, зашедший к вам во двор, возможно, замешан в убийстве девочки Холландов, – вы мне ответите?
– В этом случае, да. Я не смотрел наружу, я читал газету.
Сейер осмотрелся в маленькой комнате и вздрогнул. Здесь плохо пахло – видимо, у старика отказали почки. В комнате следовало бы убраться, открыть окно, а старика усадить в горячую ванну. Полицейский кивнул и вышел на чистый воздух; несколько раз глубоко вдохнул. Раймонд поплелся следом и стоял, скрестив руки, пока Сейер садился за руль.
