– Она вдруг стала такой большой. И сразу притихла. Больше не играла. Я ждал, может быть, это пройдет. Может быть, она станет снова прежней. Теперь уже нечего ждать.- Он сплел руки и посмотрел на пол, потом сделал над собой усилие и встретился взглядом с Сейером. Глаза Мунтца блестели, как мокрые камни. – Я не знаю, о чем вы думаете. Но я не причинял вреда Анни.
– Мы ничего не знаем. Мы опрашиваем всех знакомых Анни. Она употребляла наркотики или алкоголь?
Скарре потряс ручку – чернила заканчивались.
– Вы что, смеетесь? Это бред.
– А как насчет тебя самого?
– Это не могло бы прийти мне в голову.
Ах ты боже мой, подумал Сейер. Разумный трудолюбивый молодой человек, занятый на постоянной работе. Перспективный и многобещающий.
– Ты знаешь друзей Анни? Анетту Хорген, например?
– Немного. Мы обычно общались вдвоем. Анни не хотела, чтобы мы встречались.
– Почему?
– Не знаю.
– И ты делал так, как она хотела?
– Это было несложно. Я тоже не очень люблю большие сборища.
Сейер понимающе кивнул. Может быть, они на самом деле подходили друг другу.
– Ты не знаешь, вела ли Анни дневник?
Хальвор немного помедлил, остановил импульс в зародыше и покачал головой.
– Вы имеете в виду, такую розовую книжечку в форме сердца, с висячим замочком?
– Необязательно. Он мог выглядеть и по-другому.
– Я не думаю, – пробормотал он.
– Но ты не уверен?
– Совершенно уверен. Она ни разу ни о чем таком не упоминала.
Теперь голос был еле слышен. – У тебя есть кто-то, с кем ты можешь поговорить?
– У меня есть бабушка.
– Ты привязан к ней?
– Она в порядке. Здесь тихо и спокойно.
– У тебя есть синяя ветровка, Хальвор?
– Нет.
– Что ты носишь на улице?
– Джинсовую куртку. Или пуховик, когда холодно.
– Ты позвонишь мне, если тебе что-то не будет давать покоя?
– Почему я должен это делать? – Он удивленно поднял глаза.
– Позволь мне выразиться по-другому: ты позвонишь в отделение, если вспомнишь что-то, что бы это ни было, что, как тебе кажется, поможет выяснить причины, по которым умерла Анни?
– Да.
Сейер огляделся в комнате, чтобы запомнить все. Взгляд его остановился на Мадонне. При более тщательном рассмотрении она выглядела красивее, чем на первый взгляд.
– Это красивая скульптура. Ты купил ее на Юге, да?
– Я получил ее в подарок. От отца Мартина. Я католик, – добавил он.
Эти слова заставили Сейера посмотреть на парнишку внимательнее. Замкнутый по натуре, сейчас он к тому же пребывал в напряжении, как будто охраняя что-то, чего посторонние не должны были видеть. Нужно заставить его раскрыться, как моллюска. Моллюсков для этого кладут в кипящую воду. Эта мысль зачаровала Сейера.
