Лилит | страница 19
Лилит знала, что он не верит ей и лишь подтрунивает, но не могла удержаться: её переполняло желание облечь в слова смутные грёзы.
— Одна из звёзд, самая большая на небе, вчера смотрела в твоё лицо, начала она и тотчас увидела, как гримаса неудовольствия скользнула по его губам: ему не нравилось, когда она впутывала его в свои выдумки. — Ты спал, а мне захотелось подняться повыше. Ведь небо плотно, как камень, если на нём такое множество костров! Звезда спустила свой луч, и я ухватилась за него, как за верёвку...
Одам невольно с опаской бросил взгляд на её тонкую руку, словно на ней до сих пор мог остаться след от серебряного лезвия звезды. Но тотчас рассердился и на себя, и на Лилит. Ведь он делил все вещи и явления на два ряда: те, которые он знал — и тогда уже знал их очень хорошо: съедобны они, враждебны, опасны, полезны ли, — и те, которые не знал, которые ему были не нужны и ничем не угрожали. О них он просто никогда не задумывался. Нет, он не намерен был слушать россказни Лилит, опасаясь хоть в чём-нибудь уступить ей внутренне. Тогда, он чувствовал, у него не останется опоры; его завертит, понесёт по течению каких-то иных мыслей и представлений, которых он не мог предвидеть, не понимал, а следовательно, чурался.
Утром он уходил на поиски камня для топора и наконечников. Камень нужен был «сырой» — не высушенный солнцем. Одам знал, что такие камни выкапывали из земли, но, пожалуй, можно отколоть и от пласта, подобрав острые осколки?
Лилит же весь день оставалась возле пещеры. Она сделала углубление для очага, а свод над ним обмазала глиной. Тут-то она впервые и заметила, что глину можно растягивать, придавая комку разную форму. Это было её собственное открытие; люди Табунды не лепили горшков, сосудами служили бычьи пузыри, скорлупа, выдолбленное дерево, сшитая кожа, мелкого плетения корзины. Понемногу у Лилит собрался полный набор домашней утвари. Одам подарил ей нож из пластины сланца — широкий, с просверлённым отверстием, чтоб она могла подвесить его к поясу.
Поблизости от своей пещеры она ставила силки на мелких животных, собирала жёлуди, которые толкла потом каменным пестом. Чтоб испечь лепёшки, она выкапывала круглую яму, на дне её раскаляла камни, покрывая их густым слоем листьев. Раскатанное тесто снова засыпала листьями и слоем земли, а наверху разжигала костёр. Наутро был готов хорошо пропечённый свежий хлеб, иногда с начинкой из ягод, рыбы или земляных червей, и они съедали его целиком.
