Со всех сторон шли известия о забастовках, волнениях, террористических актах, Восстал «Потемкин».
Именно в такой обстановке администрация решила повторить февральские события.
Происходили обыски и конфискации оружия в армянских кварталах; так, в квартале Канитана, населенном армянской беднотой, за год было не менее четырех поголовных обысков; в то же время в татарских кварталах почти открыто существовали склады с оружием («С.О.», 2.10.1905, 2-й вып.). Более того, татарам легально раздавалось оружие «для самозащиты». («Русское слово», 30.8.1905. В дальнейшем — «Р. С.»).
В татарской массе в августе нарастало и подогревалось возбуждение, вызванное шушинскими событиями. «Общая тенденция этих толков была такова: армяне в Шуше взяли верх, надо за шушинских мусульман отомстить в Баку.» («Р.С.», 4.9.1905).
Члены Совета съезда нефтепромышленников предупреждали нового бакинского губернатора ген. Фаддеева, что «шушинские события вызвали опасное волнение татар в Балаханском районе и может разразиться нападение татар на армян». На что генерал ответил: «Меры приняты, успокойте нервы.» («Р.С.», 28.8.1905).
18 и 19 августа в гостиницах «Мадрид» и «Исламия» происходили совещания татарских лидеров, а на улицах тем временем появились шайки вооруженных с ног до головы молодцов во главе со своими «кочиями». Пошел слух, что в субботу «будет резня». В пятницу 19-го многие богатые татары в клубе предупреждали знакомых армян, рекомендуя завтра не выходить на улицу («Кавказские минеральные воды», № 78).
Уже вечером 19 августа в татарском квартале началась стрельба из окон и с крыш («Р.С.», 27.8.1905).
В субботу, 20 августа, произошло очередное нападение служащих конки. Трое армян обстреляли конку и убили солдата-кучера, после чего вышла перестрелка с преследовавшими их казаками, в результате которой один из нападавших был убит.
Эта стычка послужила сигналом. Лавки немедленно захлопнулись, конку убрали («Р.С.», 28.8.1905).
Город вновь распался на две части.
«Вся нижняя часть города за Парапетом, населенная армянами, напоминала могилу: безмолвие И тишь.» («Т.Л.», 4.9.1905).
В верхней, татарской части собирались толпами погромщики.
«В воскресенье… подле мечети на Азиатской улице собралась громадная толпа мусульманской молодежи, вооруженная берданками и револьверами. К ней держал речь какой-то фанатик в огромной чалме, и когда ораторские упражнения закончились, толпа выстроилась в четыре ряда и, полная жажды истребления, двинулась… в сторону Парапета, то есть армянской части города.
