Нырнув в кладовку, он успел погрузить меч в несущегося мимо противника. Попал. Что-то со стоном рухнуло на пол. Нламинер едва успел подхватить оружие, как второе полотно пламени скользнуло мимо лица.
Откуда-то доносились вопли и лязг оружия. Некогда было обращать на это внимание: второе существо едва не вломилось в ту же кладовку. Сила его была чудовищной; Нламинер не смог опустить засов и старался, сдерживая скрежещущую дверь, перехватить меч поудобнее.
Сквозь щель внутрь ворвалась струя пламени, и «Покровитель» немедленно нагрелся так, что Нламинер выронил его. Оставался только кинжал. Если он не уложит противника с первого попадания, тогда конец, подумал Нламинер, уворачиваясь от очередного горячего приветствия.
В этот момент вновь что-то сместилось в голове, и время потекло быстрее. Нламинер заметил, как косматое, напоминающее низкорослого волка создание собралось, чтобы вновь всей массой обрушиться на едва державшуюся дверь. Он присел, повинуясь безмолвной подсказке, перебросил кинжал в левую руку и бросился вперед и в сторону в тот момент, когда противник с рычанием устремился внутрь.
Струя огня обволокла его руку, но он успел вонзить клинок по рукоять в глаз противника и перекатиться через него. Захлопнув за собой дверь, он выскочил в коридор. Левая кисть страшно болела, от запаха паленой шерсти мутило, но бой еще продолжался.
Впрочем, он ошибался. Бой был завершен. Судя по всему, противников было трое. Третий лежал чуть дальше, зарубленный, среди останков двух растерзанных им людей. Следы третьего человека — судя по всему, серьезно раненого — исчезали в одном из боковых проходов. Нламинер хотел было броситься следом, но услышал знакомое попискивание крылатых кровопийц и передумал.
Он едва успел вернуться в кладовку и опустить засов, как снаружи послышались шорох крыльев и воинственные крики птиц. Трясущиеся ноги плохо держали его. Опустившись в угол комнаты, подальше от трупа хищника (жар его тела чувствовался даже на расстоянии), он принялся бинтовать пострадавшую руку.
Почти сразу же после этого он погрузился в тяжелый сон без сновидений.
Рмаир, некогда младший жрец Нааты и — в далеком прошлом — воспитатель Риссы, умирал.
Шестьсот тридцать лет иссушили его телесную оболочку. Теперь он витал где-то в других мирах, время от времени возвращаясь в свое уставшее тело, что покоилось на груде высохших ароматных трав.
Где-то рядом продолжалась жизнь. Смутно, словно сквозь толщу камня, он слышал разговоры своих соплеменников. Жизнь продолжалась. Планировались спасательные экспедиции, собирались отряды для ликвидации очагов распространения нежити и многое другое — за свою жизнь Рмаир успел увидеть с десяток войн, боролся с загадочными эпидемиями и посланцами Хаоса, служил посредником при заключении мира и был наставником в магических и культовых дисциплинах.
