— Я нашла кладбище, — сказала она безразличным голосом.
Вход на кладбище был скрыт в туннеле. Один из камней легко подавался и уходил внутрь. Просторный коридор вел вниз, постепенно поворачиваясь по часовой стрелке. Стены прохода были испещрены драгоценными камнями. Неясно, кто и зачем украшал таким образом проход, но вид у него, даже под слабым освещением магического «фонарика» поражал воображение. Миллионы огоньков загорались и гасли в стенах, сверкающей паутиной окружали смотрящего, затуманивали разум. Не раз и не два Нламинер, засмотревшись на огоньки, ушибался о стену.
После десятка оборотов проход завершился массивной двустворчатой дверью. Сложный барельеф был выбит на ней — двуногие хвостатые фигуры танцевали, сражались, склонялись перед кем-то; надписи на неизвестном Нламинеру языке были выбиты под каждой сценой. Как и коридор, дверь прекрасно сохранилась. Рисса остановилась и указала на щель между створками.
— Кто-то там был. Несколько лет назад, по меньшей мере.
Нламинер осторожно прикоснулся к одной из створок. Ничего особенного. Прохладный камень, отполированный ветром и временем… или сотнями прикосновений.
Ничто, кроме их дыхания, не нарушало тишины.
— Ты там была? Рисса покачала головой.
— Одной там небезопасно.
— Тогда почему ты решила, что это кладбище?
— Так здесь написано.
— Но откуда… — Нламинер осекся. — Ты что, уже видела надписи на этом языке? Рептилия кивнула.
— Сто пятьдесят лет назад. У нас на острове нашли похожее кладбище. Этим могилам не менее тысячи лет.
— Значит… — Мысли обгоняли одна другую. — Значит, это кладбище было здесь задолго до маяка и до извержения вулкана… Но, погоди-ка, как же тогда оно сохранилось? Считается, что весь город затонул при извержении!
— Как-то сохранилось. Мне интереснее было бы узнать, кто и когда здесь побывал. Ну что, заходим?
Нламинер кивнул и открыл створку. Его «фонарик» скользнул внутрь, осветив обширный зал, у стен которого располагались могилы. Не менее сотни, подумал пораженный Нламинер. Они сделали несколько шагов внутрь, и небывалая картина открылась их взгляду.
Все могилы были вскрыты. Все до одной.
Груды сокровищ — монеты, драгоценности, оружие, непонятные предметы — лежали перед каждой могилой. Лежали как попало, словно те, кто выбрасывал все это из захоронений, ни в коей мере не интересовались богатством. Там и сям валялись осколки костей, истлевших кусочков ткани — судя по всему, останки. И непонятный двойной крест был начертан на каждой надгробной плите.
