— А что плохого в… этом? — спросила она в отчаянии. Зачем он так настаивает? Им очень хорошо вместе. Они были близкими друзьями. А после прошлой ночи стали прекрасными любовниками. И теперь рисковать всем этим ради брака…
Она не может. Не потому, что не верит в возможность семейного счастья. В жизни она встречала множество примеров удачного супружества. Но для нее…
«Ты моя жена! — кричал ей когда-то бывший муж прямо в лицо. Она видела ярость в его глазах. Чувствовала кислый запах из его рта. Капли его слюны падали на ее покрытую синяками кожу. — Моя жена, Кизия! Ты понимаешь, что это означает?»
О, да. Она понимала. Он вбил в нее это понимание.
Шкаф Рэндалл не такой, как Тайрелл Бэбкок, — успокаивал ее внутренний голос. — Он никогда не был таким. И никогда не будет.
Она это знала. Верила. Но все же…
— В «этом» нет ничего плохого, — ответил Шкаф, вернув ее к действительности.
— Тогда зачем…
Он резко встал, взглянув на нее с высоты своего почти двухметрового роста.
— Я не для того ждал три долгих года, чтобы трахнуть тебя, Кизия Лоррейн!
Кизия ни разу не слышала от него таких грубых слов. Даже если бы он неожиданно дал ей пощечину, она была бы менее шокирована. Видимо, ее реакция отразилась на лице, поскольку Шкаф внезапно почувствовал себя виноватым.
— Прости, — сказал он сдавленным голосом. Он начал было присаживаться на кровать, но остановился, словно испугавшись, что Кизия от него отшатнется. — Прости. Я не хотел…
— Хотел, хотел, — возразила Кизия, внезапно обретя уверенность в себе.
— Кизия…
Она похлопала по матрасу, не отводя взгляд, безмолвно подтверждая, что не боится его. После некоторого колебания он воспользовался ее предложением и сел. Но тронуть ее не пытался.
— Три года? — спросила она наконец.
Шкаф глубоко вздохнул.
— С тех пор, как моя мама нас познакомила.
— Ой, Шкаф.
— Я люблю тебя, киска.
— И я… — У Кизии сдавило горло. Она судорожно сглотнула. А потом протянула руку и накрыла его ладонь своей. Почувствовала, как он напрягся. — Я т‑тоже люблю тебя.
— Но не настолько, чтобы выйти за меня замуж?
Она покачала головой.
— Дело не в этом, Шкаф.
— Тогда в чем? — Он сжал ее ладонь двумя руками и, поднеся к губам, поцеловал пальцы.
— Я не… готова.
Непонятное чувство промелькнуло в глубине его выразительных карих глаз.
— Но когда-нибудь ты будешь готова.
У нее заныло сердце. Она почувствовала приступ паники. Истоков своего страха она не знала, но единственное, что могла сделать, это повторить обычное заклинание:
