— Меня привела сюда госпожа Вифелла.
— Хорошо. Что она сказала тебе?
— Госпожа Вифелла предупредила, что если я буду послушным и постараюсь, то для меня все закончится быстро, — прошептал солдат, опустив голову.
— Ты знаешь, что лорд Дорган был у меня?
— Да моя, госпожа… — он содрогнулся. Его лицо посерело. Видимо во дворце уже знали, что Тиррела сделала с оружейником.
— Лорд Дорган сказал, что ты очень храбр. Поэтому я хочу поощрить тебя за твою верную службу.
— Я готов умереть ради Ллос и Дома де Наль, моя госпожа.
— Я не хочу, чтобы ты умирал. Я хочу, чтобы ты жил и продолжал служить мне. Прими и выпей этот кубок до дна.
— Пощадите, госпожа, — посеревшими губами прошептал воин, умоляюще глядя ей в лицо и покорно принимая из ее рук кубок.
Дроу были устроены так, что кроме подвоха и коварства не ожидали от других ничего. Нике было жаль его, но другого выхода у нее не было.
— Не бойся, пей.
Он обвел покои тем тоскливым взглядом, которым в последний раз смотрит на мир взошедший на эшафот, и одним махом выпил кубок до дна. Какое-то время он сидел, напряженно выпрямившись и глядя перед собой, пока его голова со стуком не откинулась на спинку стула.
— Это точно был не яд? — Ника испуганно приложила ладонь к широкой груди дроу, заглядывая ему в лицо.
— Можете быть в этом уверены, моя владычица, — заверил ее Клопси.
Сердце воина билось ровно и размеренно, а дыхание оставалось ровным и глубоким, и Ника успокоилась.
— Ну, хорошо. Теперь можно отправляться к Громфу. Думаю за то время, что я «развлекаюсь» с этим громилой, меня никто не побеспокоит. Ты как, готов?
— Следуйте за мной, моя владычица. Только прихватите с собою жезл, чтобы призвать диск и защитить себя.
Ника растерянно огляделась: где она должна искать этот жезл? Клопси звонко хлопнул себя ладошкой по лбу, подбежал к одному из сундуков, кряхтя, откинул его крышку и достал из него тонкую палочку молочно-белого цвета. Хрупкая на вид, она имела на конце крупный, блеснувший яркой россыпью алмаз. Это и был жезл, без которого не следовало выходить в одиночку на улицы Мензоберранзана.
Клопси повозился над одной из тех затейливых завитушек, которыми был украшен туалетный столик, и большое зеркало из полированного серебра, с которого отдернули гобелен, сдвинулось, открывая зияющую в стене дыру из которой пахнуло могильной сыростью. Обернувшись к Нике, Клопси храбро шагнул вперед, и его тут же поглотила плотная непроницаемая тьма. Ника неуверенно вошла за ним в темноту тайного хода, но вовремя вспомнила о своей способности видеть в темноте. Зажмурившись, и открыв глаза, она перестроила зрение.
