– Эх, знал бы я, что ты втрескалась в этого моллюска, – ошеломленно пробормотал Акула, – я бы его...
– Я поняла, что мне нужен сильный и храбрый человек, способный побить этого дикаря, – продолжала Диана как ни в чем не бывало. – Я узнала вашу репутацию, месье Костигане, и подумала, что вы заступитесь за несчастную девушку...
– Так, значит, ты притворялась и ухаживала за мной только ради того, чтобы я за тебя дрался? – с горечью пробормотал я. – И пообещала выйти за меня...
– Месье, – мягко произнесла она. – Я боялась, что иначе вы откажетесь драться и я не достанусь Арману! Я была просто в отчаянии, месье. Вы же джентльмен, вы понимаете, что слабой девушке простительны любые уловки. Я сожалею, что обидела вас, но что же мне оставалось? Пока вы выколачивали пыль из этой огромной скотины, мы с Арма-ном ускользнули к священнику и поженились. А потом Арман ждал вон за теми ящиками, победите ли вы, и отпустит ли нас Акула.
– Очень мило, – вздохнул я. – Но ты нарушила данное мне обещание...
– Месье, я глубоко раскаиваюсь! Вы были так добры к нам! Но я не обещала выйти за вас, я просто сказала, что буду самой счастливой девушкой на свете. Так и случилось, месье!
Печаль ушла из ее глаз, в них плясали звезды, и мне стало легче.
– Ну, тогда игра стоила свеч, – заключил я. – Я сам виноват – не разглядел подвох. Маленькие персики вроде тебя не влюбляются в мужланов вроде меня. Полезайте-ка оба в лодку, я сяду за весла и отвезу вас на судно.
– Месье, – протянул мне руку Арман. – Если позволите, я хотел бы пожать вам руку. Вы храбрец! Ну а ты... – он щелкнул пальцами в сторону заворожено глазеющего на нас Акулы, – тьфу! Невежда и дикарь! Ты прогонял меня пинками? Ха, когда-нибудь я вернусь и встречусь с тобой на дуэли!
– Садитесь в лодку, – повторил я. – Эй, лимончик, забей мне местечко для матроса первого класса. Я плыву с тобой, но сначала доставлю этих ребят на другое судно.
– Отлично! – обрадовался кочегар. – Я всегда говорил, что моряку не жить без моря!
– Но я составлю тебе компанию только до Таити, не дальше! Там есть одна девушка, она меня сроду не подводила.
– Девушка? Как ее зовут? – спросил он.
– “Морячка”, – ответил я, помогая Диане сойти в лодку.
Я спустился за ними следом, и когда они уселись, приготовился оттолкнуть лохань, как вдруг Акула Муркен, казалось, стряхнул с себя чары, и смысл происходящего коснулся смешливой стороны его натуры. У него было грубейшее чувство юмора на свете.
