– Я должен торчать в этой норе шесть месяцев? – воскликнул я в праведном гневе. – Не буду!
– Может, тебе и не придется, – весело сказал он. – В лагере китайских повстанцев случаются самые неожиданные веши. Я смотрю, на тебе часы Юна Че.
– Да, – признался я. – Правда, красивые? Юн Че подарил их мне.
– Ну, эти часы он не тебе первому дарит, – поведал Сопи. – Но они всегда возвращаются к Юну Че после смерти очередного владельца – они умирают неожиданно и довольно часто. Только на моей памяти эти часы дарили четверым, и ни одного из них уже нет в живых.
– Какую чертовщину ты несешь! – воскликнул я, обильно вспотев. – Да-а, кажется, я попал в приятную компанию! А ты сам хочешь здесь остаться?
– Нет, не хочу! – ответил он с горечью. – Я и раньше не хотел, а теперь, когда меня дожидаются миллионы долларов на карманные расходы, я готов забросить эту дурацкую саблю подальше и рвануть на побережье.
– Так, – сказал я. – Я "тоже не намерен торчать здесь шесть месяцев. Но мне нужна тысяча баксов. Давай-ка сделаем рывок сегодня вечером, как только я получу деньги.
– Они нас догонят прежде, чем мы успеем отойти на две мили, – мрачно изрек Сопи. – У меня хорошая лошадь, здесь таких немного, но двоих она никаким аллюром не потянет. Все остальные клячи стреножены и охраняются, чтобы никто не смог удрать и сообщить наши координаты генералу Вану. А тот собственную ногу отдаст за такую информацию. Юн Че уверен, что я не сбегу, потому что Ван хочет отрубить мне голову. Во время сражения при Каучау я украл цыплят, предназначенных для его стола.
– Так, – начал я нервно. – Провалиться мне к чертям, если я останусь...
– Тс-с! – зашептал Сопи. – Сейчас будет смена караула. Вот идет другой наряд. Сейчас я уйду и все обдумаю.
Появились солдаты с офицером-китайцем во главе, а Сопи и его люди отправились отдыхать. Я сел и стал заводить часы с драконами, пытаясь придумать что-нибудь умное, но это мне, как всегда, не удалось.
* * *
Время тянулось медленно, но наконец в середине дня пришли офицеры, и меня с эскортом повели к рингу, воздвигнутому на полпути между двумя лагерями. Вокруг уже образовалась плотная толпа военных. С одной стороны стояли приверженцы Юна Че, с другой – генерала Фэна. И те и другие были при винтовках. Ринг соорудили из четырех забитых в землю столбов и натянутых между ними веревок, а пол – из досок, приподнятых над землей на ярд или около того. Возле ринга на походном стуле восседал генерал Юн в окружении своих офицеров. Позади него высился огромный обнаженный по пояс китаец. Другие офицеры и солдаты либо стояли вокруг ринга, либо сидели на земле.
