Итак, берега острова кишели богатыми бездельниками, которые загорали в лучах вечно летнего солнца Марисея. Все они скрывались от уплаты налогов, искали любовных приключений, были попрошайками, мошенниками и мрачными личностями, добывающими средства к существованию из темных источников. Элегантные яхты стояли у пирсов яхт-клубов или на якорях у берега; они служили подмостками для ночных искателей счастья, преступников, крупных торговцев наркотиками, повес и шикарных девок, продажных и ослепительных. Я представил себе грязные лачуги и деревянные лавки местного населения, укрытые за блестящими фасадами отелей и домов с квартирами-люкс; эти лачуги и их владельцев богатые граждане-эмигранты презирали, но, оторвав местное население от его прежней жизни, поневоле заставляли аборигенов вести паразитическую жизнь лакеев и слуг. Точь-в-точь, как в фильмах, точь-в-точь, как в одобренных властями книжках в бумажных переплетах, которые заполняли полки книготорговцев в Джетре.
Торрин и Деллидуа Сайанхем вышли на палубу и стояли у поручней чуть в стороне от меня. Они тоже с интересом смотрели на берег, снова и снова показывая на различные здания и о чем-то возбужденно переговариваясь. Романтика приключений для меня тотчас потускнела, я подошел к ним и вернул подзорную трубу. В большинстве вилл и жилищ, конечно же, жили порядочные обычные люди, такие как Сайанхемы. Я некоторое время постоял возле них, слушая их возбужденный разговор, который неотступно вращался вокруг их новой родины и новой жизни. Брат Торрина и его жена уже жили здесь. Они жили в той самой деревне и уже позаботились о постройке и обустройстве жилища.
Через некоторое время я вернулся на нос корабля и продолжил наблюдения. Здесь холмы спускались до самого моря, где они обрывались крутыми каменными стенами. Строения исчезли, и вскоре мы миновали побережье, которое по своей первозданной дикости превосходило все, что когда-либо я видел. Корабль плыл у самого берега, и в подзорную трубу я мог видеть птиц на ветвях деревьев, росших по краям утесов.
Мы достигли того, что сначала показалось мне устьем реки и корабль медленно поплыл вверх по течению. Пронизанная щедрыми лучами солнца вода здесь была глубока и спокойна, потрясающего бутылочно-зеленого цвета. Оба берега реки покрывал густой тропический лес, совершенно неподвижный в тихом воздухе.
Однако через несколько минут плавания по этому каналу я понял, что это не река, а пролив между островом отдыха и соседним островом, заслоняющим широкую, тихую лагуну, за которой был виден широко раскинувшийся город Марисей.
