Чтобы облегчить себе работу, она выдумала своего рода игру, в которой они с ним часами обсуждали его произведение.
Нелепость подобной игры не волновала ее. Во всяком случае, она излечилась от романтического отношения к нему.
Кетлин представила, будто он, посчитав ее равной себе, по достоинству оценил ее замечания по поводу его последней пьесы и стал пользоваться любой возможностью посоветоваться с ней. Между ними установилась платоническая любовь, в которой нет места похоти и взаимному притяжению.
Все это, конечно, глупости. Вряд ли она когда-нибудь встретится с ним, если только не увидит на улице, как господина Хокадея.
— Даже кошке дозволено смотреть на короля, — обратилась она к уютно устроившемуся у нее на коленях коту и почесала его за ушами. Долгие часы, пока она работала, рыжий любимец Лонгстрита проводил у нее на коленях.
Тихое звяканье дверной щеколды возвестило о том, что в комнате находится посторонний. Испуганная и одновременно обрадованная, Кетлин повернула голову и обнаружила на пороге того, кого меньше всего ожидала увидеть.
Она тут же подметила десятки мелких деталей. Он оказался более красивым, чем она помнила, и элегантным: черные бриджи с бриллиантовыми пряжками, белый шелковый жилет с серебряной вышивкой. На галстуке выделялась рубиновая булавка.
Затем Кетлин с опозданием обратила внимание на более существенные детали его внешности. Он был весь напряжен как струна и в правой руке держал стилет. Нежный герой из снов в реальности оказался грозным мужчиной!
— Вы!
При звуке его голоса Кетлин едва не бросилась прочь, но сдержала себя. Острое лезвие стилета и пронизывающий взгляд зеленовато-серых глаз служили явным свидетельством тому, что он настроен серьезно.
Кетлин инстинктивно прикрыла рукой живот. Конечно, ее работу нельзя назвать незаконной, однако это явное мошенничество. Сообразительность — вот ее единственное оружие. «Иисус, Иосиф, святая Дева Мария, — молила она, — пусть этого оружия будет достаточно!»
Кетлин одарила его своей самой лучезарной, ослепительной улыбкой.
— Добрый вечер, лорд Кирни.
Квинлан быстро оглядел помещение и устремил угрожающий взгляд на женщину. Он ожидал, что его появление испугает злоумышленника, однако никак не ожидал, что злоумышленник испугает его.
Больше всего его потрясло выражение ее глаз. В нем отражались и страх, и замешательство человека, застигнутого на месте преступления. Он почувствовал ее тревогу всем своим существом:
