После еще нескольких перемен лорд Роллерсон подал Клариссе знак, и она пригласила дам пройти в кабинет, где их ждал десерт. Джентльмены остались в обеденном зале, чтобы выпить портвейна и выкурить сигару.
Когда дамы расселись и приступили к десерту, Кларисса задумчиво проговорила:
— Кузен Джейми сильно возмужал, не так ли?
— А мне он кажется таким же, как в прошлый раз, милым, приятным юношей, — заявила Кларетта, в сердцах проткнув вилкой шоколадный крем.
— Он очень похорошел, — продолжила Кларисса и с упреком посмотрела на сестру. — Стал таким эффектным!
Кларетта прикусила нижнюю губу, чтобы неляпнуть что-нибудь ужасное. Девять месяцев назад Кларисса отмахнулась от Джейми, назвав его «милым мальчиком». Теперь же она считает его красивым и, что еще хуже, эффектным!
— Интересно, сколько они будут там сидеть? — пробормотала Кларетта и, так и не дотронувшись до шоколадного крема, своего любимого лакомства, отставила тарелку.
— Выпей портвейна, дорогой мальчик. — Лорд Роллерсон щедрой рукой разлил вино по бокалам из фламандского хрусталя, отделанного золотом. — Полагаю, ты не возражаешь против того, что я увел тебя от остальных.
— Ни в коей мере. — Джейми направился к камину. Каждое его движение было преисполнено небрежной грации человека, знающего себе цену. — Я рассчитывал на приватный разговор с вами, милорд.
Роллерсон кивнул:
— Но сначала самое важное. Добрый портвейн заслуживает уважения. Наслаждайся.
Джейми поверх бокала разглядывал своего будущего, как он надеялся, тестя. У лорда Роллерсона была лысая макушка. Густые седые волосы, ниспадавшие на воротник, напоминали расчесанную вату. Его веселое и добродушное лицо побуждало детей улыбаться, а пожилых дам стремиться в его общество. Немного полноватый, он сохранял величественную осанку.
Джейми пил портвейн. Ему всегда нравился лорд Роллерсон. Он не соглашался с шутливым мнением о том, что тот не бережет жен — за двенадцать лет лорд Роллерсон был женат трижды. Его жен уносили либо несчастья, либо эпидемии. Нельзя отрицать, что сейчас дамы избегали чести стать четвертой леди Роллерсон. Однако лорд все же не стремился создать новую семью.
Несколько минут поговорив о всякой всячине, Роллерсон поставил пустой бокал и взял трубку.
— Ты всегда нравился мне, Хокадей. Мы с твоим отцом вместе учились в Кембридже. Я не очень хорошо его знал, но он вызывал у меня добрые чувства. Крепкой закваски был человек. Кажется, ты такой же. Награжденный воин. Отличное зрелище!
