Квинлан отнесся к услышанному с большим скепсисом. Его «я» все еще истекало кровью после сатирического свежевания. Однако если Лонгстрит говорил правду, если он не ставил себе целью унизить его или одурачить, кому же тогда пришла в голову идея поставить подделку вместо настоящей пьесы Делейси?
Квинлан не смог бы объяснить, почему ему внезапно вспомнилась таинственная рыжеволосая незнакомка, но почему-то у него появилась твердая уверенность в том, что именно она приложила руку к обману.
— В августе в вашей конторе работала молодая женщина, ирландка с огненно-рыжими волосами. Кто она?
— Мисс… э-э. Дайте подумать.
Кнут просвистел над блюдом с устрицами и с яростью обвился вокруг хвоста омара, возлежавшего на тарелке Лонгстрита.
— Джеральдин! — завопил Гораций, вскочив.
— Мисс Джеральдин? — вскинув бровь, переспросил Квинлан. — Значит, она незамужняя? Лонгстрита трясло как в лихорадке.
— Она сказала, что ее жених погиб при Ватерлоо.
— А кто он?
Гораций поспешно попятился.
— Не знаю, милорд! Клянусь!
— Как получилось, что она стала работать у вас?
— Она заявила, что работала писцом в Ирландии и что ей нужны деньги на ребенка. Я пожалел ее и взял на работу.
Квинлан впервые слышал, чтобы Лонгстрит проявил жалость, но решил не заострять на этом внимание.
— Как долго она у вас работала?
— Несколько месяцев. Позвольте узнать, милорд, как вы познакомились с ней?
Квинлан освободил омара и принялся сворачивать кнут.
— Однажды вечером я застал ее в вашей конторе. Она работала над каким-то текстом и не дала мне его прочитать. Я видел слишком мало, чтобы определить, ту ли пьесу вы поставили, хотя с большой вероятностью допускаю, что ту. А теперь еще раз расскажите, как к вам попала рукопись.
— Как я уже говорил, она пришла по почте.
— Вы сами ее получали?
— Естественно нет. Этим занимаются мои клерки.
— Значит, вы не можете утверждать, что ее прислали по почте. Возможно, она просто появилась в вашей конторе.
Гораций притворился, будто не поспевает за рассуждениями виконта. Он понимал, что опасно перекладывать вину на исполнителя преступления, но вся его жизнь состояла из опасностей, а отсутствующая жертвенная овца лучше, чем никакая.
Он хлопнул себя ладонью по лбу.
— Я вижу, куда вы клоните, милорд! У вас блестящие дедуктивные способности! — Он потер руки, предвкушая как сейчас обелит себя. — Возможно, девчонка врала, что ее любовник умер. Возможно, он ирландский писатель и подбил ее отправиться ко мне. Очевидно, ее целью были отнюдь не деньги. Они договорились, что она подсунет мне рукопись. Боже! Моя карьера! Я пропал!
