Начав работать в "Ларве", я все чаще задумывался: а чем Мальвина отличается от кукол из нашего заведения? Различия таяли на глазах.
- Не слишком ли ты нажимаешь на мемостимуляторы? - спросил я ее однажды.
- Не больше прочих на нашем курсе. - Ответила она. - Наноинженерам нужна суперпамять. Особенно тем, кто готовится к работе в "Плевре".
Дальше пошел уже хорошо знакомый мне текст, о том как сложны и разнообразны молекулы в пленке пузыря, и как важно иметь в голове пространственную модель этих изощренных молекулярных цепочек.
- Но ведь и КП для мозгов вещь не лишняя. - Попытался я ей возразить. - А избыток мемостимуляторов подавляет творческие способности.
- Послушай, Замфир, ты отличный парень, и все такое, но есть у вас, ну, у всех пси-про одна хреновая черта: вы просто свихнулись на этом КП! А на черта он нужен в обычной жизни, за исключением ваших узкопрофессиональных проблем?
Воможно, она была права, да и Чорновил тоже. Но это означало, что мы с ней попросту существа из разных каст, и жизнь, рано или поздно разнесет нас в разные стороны...
В наших отношениях назревал кризис. И я старался уйти от мыслей о нем, погрузившись в работу своего заведения.
Но наши кибердевочки работали почти без сбоев, исправно отрабатывая каждые выходные тысячи и тысячи клиенто-минут.
У меня не оставалось другого занятия в "Ларве", кроме как колдовать над полуразобранной Сашей Трэш, модернизируя ее железо и софт...
Теоретически, это не должно было стать для меня потрясением, когда Мальвина уведомила меня, что отношениям нашим пришел конец, и у нее появился новый парень - третий сын двоюродного брата самого Арнольда фон Аквы.
Почему же я напился в тот вечер, да еще и находясь на рабочем месте? Потому, что "Ларва" располагала приличными запасами спиртного, а сотрудникам полагалась особая скидка? Почему же я не пользовался этой льготой никогда прежде?
В ту угарную горячую ночь с субботы на воскресенье во мне и вспыхнуло с невероятной силой это идиотское крамольное желание: разогнать Сашин Intel Noo на всю его гребанную проектную мощность, на запрещенную высокую частоту...
Утром, когда я увидел странный свет в ее лучистых карих глазах, я понял, что Рубикон пройден, и обратной дороги уже нет...
