Кейт несколько секунд смотрела на конверт, потом взяла его и нахмурилась. Что ж, значит, и этот поединок снова выиграл Джасон Траск, а не она.
– Что вы теперь намерены предпринять? – тихо спросил Такер.
Кейт, печально усмехнувшись, бросила на него быстрый взгляд.
– Что я намерена делать? – глухо повторила она. – Воспользуюсь вашим советом и снова положу деньги в банк. В банк, принадлежащий Траску.
– А потом?
Она пожала плечами:
– Пока не знаю. Буду жить как жила. Может быть, возьму отпуск.
– Я имею в виду Траска…
Кейт подошла к окну и, оперевшись руками на подоконник, стала глядеть во двор.
– Я так долго ненавидела его, – задумчиво начала она. – Вся моя жизнь в последнее время была подчинена единственной цели: уничтожить Траска, навсегда избавиться от него. Или научиться относиться к нему как к незнакомому человеку, мимо которого проходишь на улице, не обращая никакого внимания. Вытеснить его из моей жизни, заставить относиться к нему как к чему-то неважному, пустому, ненужному…
– Вы уверены, что вам это удастся? Ведь пока Траск жив, вы…
– Возможно, я последую еще одному вашему совету, – перебила его Кейт. – Обращусь к хорошему, опытному психотерапевту, который сумеет помочь мне избавиться от моих комплексов.
Небрежный тон, которым Кейт произнесла последнюю фразу, заставил Такера усомниться в ее искренности. Похоже, ни одному, даже самому лучшему специалисту не удастся излечить эту молодую женщину от навязчивых комплексов, пока она сама этого не пожелает.
Кейт обернулась и спросила:
– Скажите, а ваша семья все еще живет в Файет?
Такер покачал головой:
– Нет, они уехали почти сразу после суда.
На лице Кейт появилась горькая усмешка. Ничего удивительного, что семья Хендерсонов заставила родственников Такера покинуть родной город. Ей, Кейт, это хорошо знакомо. Семья Траск тоже жаждала выжить ее из Фолл-Ривер.
– Семья Хендерсон сочла двадцатипятилетний тюремный срок, полученный вами, недостаточным? – возмущенно произнесла Кейт.
– Нет, они жаждали возмездия! – зло бросил Такер. – После суда они через подставных лиц купили наш дом, а мать, бабушку и брата выгнали на улицу!
– Куда же им пришлось уехать?
– Бабушку поместили в дом для престарелых, и через несколько лет она умерла. Джимми уехал в Литл-Рок и по сей день живет там. А что касается матери… Ни я, ни Джимми не знаем, где она и что с ней.
– А ваш отец?
Такер присел на кровать и некоторое время молчал. Наконец он ответил:
– Я никогда его не знал. Моя мать была любвеобильной особой и постоянно меняла мужчин. Единственно, о чем ей было известно наверняка, так это, что у меня и у Джимми – разные отцы.
