– Ты не видишь? Все, о чем я мечтала, было химерой. Хороша бы я была, если бы осуществила подобные детские мечтания. Может быть, так случилось и с твоим братом. Может быть, представление Бена о настоящем счастье оказалось совсем другим. Жена, ребенок и работа на ферме – все это было его настоящим счастьем. – Рэйчел помолчала. – Видимо, он боялся сказать тебе об этом, думая, что такая его жизнь не вызовет твою похвалу. – Ник внимательно слушал ее, и она продолжила свои размышления:
– Ты показал своим примером Бену, что все в жизни можно осуществить, если смело добиваться чего-то. Мне бы хотелось, чтобы и у меня был человек, который показал бы мне такой пример. Всю свою жизнь я хотела стать смелой.
– Действительно? – Он нахмурился. – Чего же ты боишься?
– О, многого. Больше всего – делать глупости. Боюсь неудач. Плавания. Приступов астмы.
– Я думал, что ты преодолела астму.
– Эта болезнь держала меня в страхе много лет и оставила глубокие следы в моей душе. Она заставила моих родителей очень беспокоиться обо мне. Эта болезнь сделала меня человеком очень осторожным, боящимся рисковать. Иногда я чувствую себя маленькой пугливой мышкой.
– Но сейчас ты не пугливая. – Ник взял ее руки в свои.
От прикосновения его пальцев ей показалось, что ее ударило током.
– О да, я именно такая.
– Ничего подобного.
– С тобой я становлюсь такой, какой хотела бы быть всегда.
– Мне очень приятно, – мягко сказал Ник.
– Но у меня до сих пор нет мужества осуществить то, чего я хочу, – тихо сказала она.
– А я уверен, что ты все исполнишь. – Он пристально смотрел на нее, крепко держа за руки. От его взгляда у нее внутри все оборвалось. – Ну, скажи мне твое заветное желание.
Ник был так близко, что казалось, она чувствует тепло его тела.
Его темно-зеленые глаза были такими опасными и манящими… Они притягивали, вселяли смелость.
– Поцелуй меня…
С бьющимся сердцем Ник крепко обнял Рэйчел. Его охватил трепет. Он чувствовал прохладу ее атласного халата и жар тела, мягкость полных, налитых негой грудей, прижавшихся к его груди, и нежность рук, обхвативших его шею; тонкий, такой знакомый запах ее духов; движения губ, слившихся в поцелуе с его губами; их приятный, солоноватый вкус, ощущающийся тем больше, чем сильнее и глубже становился их поцелуй.
В ней не было сейчас застенчивости и нерешительности. Они с жадностью и настойчивостью целовали друг друга.
– Рэйчел… – откуда-то издалека услышал он свой голос, шептавший ее имя.
