Элизабет встряхнула головой, чтобы отогнать эти неуместные воспоминания. Джессоп прав, ей следует выйти замуж. С тех пор как умер Пол, прошло достаточно времени, и не было никаких причин откладывать официальное объявление о помолвке. Они могли пожениться. Почему же Элизабет медлила? Почему она не ощущала того же волнения, которое охватило ее накануне бракосочетания с Полом? Может быть, тогда ее возбуждала атмосфера приключения, ведь ей пришлось пересечь океан, чтобы увидеться с мужем. Или, возможно, причины были глубже? Неужели этот год, проведенный в борьбе за восстановление предприятия, лишил ее иллюзий? Когда она выходила замуж за Пола, она была наивна, ничего не знала об отношениях между мужчиной и женщиной, между мужем и женой. Теперь она уже представляла, каково это — быть супругой: ни в чем не сметь перечить мужу и всегда выходить из комнаты вместе с другими дамами, когда мужчины заводят разговор о политике.
Пол обращался с ней бережно, будто с хрупким фарфоровым блюдцем, которое может в любой момент разбиться. Ни разу он не взял ее с собой на завод, чтобы показать ей свое предприятие. Каждый раз, когда Элизабет интересовалась, что за компоненты использует Пол в своем производстве, тот говорил ей, что грязную работу лучше оставить братьям Лоуренсам. Ее обязанностью было содержать в порядке дом и дарить Полу счастье. Только после того, как прогремел взрыв и Элизабет вместе со всеми работала среди развалин, откуда еще не были убраны тела погибших и искалеченных, она начала понемногу входить в дела завода и разбираться в технологии изготовления черного пороха. И тогда она раздумала возвращаться к отцу в Англию, хотя именно этого ждали от нее все. Элизабет приняла решение продолжить дело своего мужа, и Джессоп не стал этому противиться. Конечно, от него нельзя было ждать особой поддержки, но, по крайней мере, Джессоп не пытался отстранить ее от дел. Для Элизабет, привыкшей, что мужчины помыкали ею и распоряжались ее жизнью, этого было достаточно.
Элизабет протерла рукавом стекло. Все предметы вокруг были постоянно покрыты тончайшей угольной пылью, которую использовали как сырье для производства пороха. Когда она впервые оказалась на заводе Лоуренса, эта грязь привела ее в ужас, теперь же стала привычной частью повседневной работы. Черная вода в ванне по вечерам после мытья служила лишним подтверждением ее успехов на избранном поприще. Она уповала на то, что новый управляющий поможет ей разрешить проблемы, возникшие на заводе.
