– Ведь он с самого начала сказал тебе, как обстоит дело. К тому же ты сам к нему напросился. Он тебя не звал.
– Не будь такой чертовски рассудительной, Сабина, – сказал Эрик, поднимая воротник пальто. – Это ожидание меня скоро с ума сведет. Хочешь выпить кофе? Вон закусочная.
– Давай закажем оладьи.
– Ладно, одолжи мне доллар, и платить буду я.
– Не выдумывай, – сказала она. – Ты платил в кино, а я заплачу в ресторане.
По пятницам, в восемь часов вечера, в большом зале физического факультета происходили открытые семинары. Их посещал преподавательский состав физического факультета, аспиранты и ученые других специальностей, которых интересовала тема лекции. В конце ноября в главном коридоре и библиотеке появилось объявление о том, что в следующую пятницу доктор Энтони Хэвиленд прочтет доклад «О последних экспериментах в области ядерной физики».
– О чем он будет говорить? – спрашивали у Эрика.
– Откуда я знаю! – мрачно отвечал он. – Я даже забыл, как он выглядит.
Хэвиленд выглядел на трибуне очень эффектно. Высокий, стройный, со светлыми, гладко зачесанными волосами, он был безукоризненно элегантен. В нем чувствовалась властная уверенность, вскоре заставившая присутствующих прекратить всякие перешептыванья. Хэвиленд оглядел аудиторию и начал непринужденным, но деловитым тоном:
– В течение нескольких месяцев я пытался обобщить результаты многочисленных опытов по расщеплению атомного ядра и сделать соответствующие выводы. Но сегодня утром я получил из Англии письмо, в котором заключается ответ на все мои вопросы. В этом письме, автором которого является один из ассистентов профессора Кембриджского университета, доктора Чэдвика, описываются результаты опыта, недавно проведенного доктором Чэдвиком. Как вам, вероятно, известно, за последнее время был проделан ряд опытов по расщеплению атомного ядра посредством воздействия на него различных частиц. В некоторых случаях материя, подвергаемая действию этих частиц, в свою очередь начинает излучать энергию, и это новое излучение содержит неизвестную компоненту, которая обладает проницаемостью, превышающей все, с чем нам приходилось иметь дело до сих пор. Как мне сообщают, Чэдвику удалось доказать, что это новое излучение порождается совершенно новой частицей, которая является по меньшей мере необыкновенной. Чэдвик, открывший эту частицу, назвал ее «нейтроном». Масса этой частицы близка к массе протона и совершенно лишена электрического заряда. Нет сомнения, что эта частица ядерного происхождения. Я не вижу надобности говорить о том, какую огромную важность имеет это открытие.
