Чак аж подпрыгнул – весь внимание.
– Пожалуйста, сэр. – Он достал из кейса толстый блокнот и угодливо сообщил: – Переговоры о лицензионном соглашении с "Амоко" проведены и утверждены. Я принес копии.
– Не хочу слышать об "Амоко", – грубо заявил Кричтон и сделал большой глоток кофе. – Доложите лучше, как проходят переговоры с "Америтеком".
– С "Америтеком"? – Глаза Чака беспокойно забегали, как у мелкого воришки.
– Да. Я велел вам прояснить этот вопрос еще месяц назад.
Надеюсь, вы не забыли?
– Ах... ах нет. Конечно нет, сэр. – Чак обвел взглядом комнату, словно пытался найти спасательный круг. – Шелли!
Испуганная женщина чуть не выпрыгнула из кресла.
– Что-о?
– Я поручил это Шелли, мистер Кричтон. – Чак передвинул свое кресло поближе к Шелли и почти задушевно спросил: – Что вы нам скажете, дорогуша? Моя сопроводительная записка при вас.
Кресло почти полностью скрывало Шелли, и можно было разглядеть только ее лицо с выступившими на нем красными пятнами.
– Но вы дали мне это задание только в пятницу днем...
– Не оправдывайтесь, – набросился на нее Чак. – Вы прекрасно знали, что сегодня состоится служебное совещание.
– Я узнала об этом только вчера в конце рабочего дня.
– Могли бы и задержаться.
– Но мне надо было забирать Энджи...
– Дети не должны мешать работе, Шелли.
– Послушайте... – попыталась возразить Шелли и умолкла, будто осознав всю обреченность этого спора.
– Так всегда, – шепнул Филдер Бену. – Чак бездельничает, в самый последний момент взваливает работу на кого-нибудь другого, а потом его же во всем и обвиняет.
Чак повернулся к Кричтону.
– Прошу прощения за это недоразумение, сэр. Я немедленно возьму дело в свои руки. – Он снова взглянул на Шелли и с показной злостью бросил свой блокнот в кейс.
У Бена испарина выступила на лбу, хотя распекали не его.
Пока не его.
Кричтон допил свой кофе.
– Черт возьми! Херб, позовите Дженис. Пусть нальет мне еще кофе. – Он обвел взглядом сидевших за столом, словно выбирая, кого бы еще отругать. – Хорошо. Кто следующий?
Откинувшись на складном металлическом стуле, сержант Томлинсон размышлял. На него навалилась смертельная усталость, и было отчего. Настенные часы показывали почти четыре утра, а сержант работал в библиотеке с полуночи, и это после восьмичасового дежурства на коммутаторе.
Библиотека размещалась в подвале центрального здания Главного управления. Именно в подвале, в полном смысле этого слова: обшарпанное помещение плохо проветривалось и освещалось одинокой люминесцентной лампой, свисающей с потолка. Никаких условий для работы.
