– Очень уж вы дорожите деньгами, Карла Карлыч!
– Да… потому, что я хочу жениться… Но придите вы, Василий Иванович, и скажите: «Карл Карлович! дай мне пятьсот долларов взаймы!» – и Карл Карлович сейчас же принесет пятьсот долларов… Скажите: «дай тысячу!» – и он принесет тысячу! Я никому, вы знаете, не дам, потому что я должен жениться, а вам дам, Василий Иванович! – воскликнул умиленно Карл Карлович. – Да!.. Вот что я хотел вам высказать… Ваше здоровье, Василий Иванович! Теперь я буду слушать ваш анекдот.
Василий Иванович был несколько тронут и проговорил:
– Спасибо, Карла Карлыч… Я верю вам… Вы не фальшивый человек… У вас есть правила.
– О, у меня есть правила, Василий Иванович!
– Да… правила… Вы даже жениться хотите по правилам и детей иметь по правилам… Я тоже люблю правила, но только не мог бы по правилам жениться и иметь детей… Ну, да это ваше дело, Карла Карлыч. Вот когда нет правил или одна подлость… Слушайте, Карла Карлыч! Вот какой анекдот был.
И Василий Иванович стал рассказывать, как его знакомый, человек простой и доверчивый, «имел глупость» привязаться к одному юнцу.
– Знакомый этот, знаете ли, был одинокий, вроде меня, ну и, знаете ли, тоже потребность дурацкая… пригреть юнца… Ну-с, и пригрел, тоже питал чувства… Как же! Вроде как будто к брату даже… хотел из него бравого, честного офицера сделать… Ну, верил, что и он с своей стороны… А он… он… Что бы вы думали?..
Непривыкший много пить Василий Иванович начинал хмелеть, и язык его плохо слушался.
– О, я догадался!.. – воскликнул Карл Карлович.
– До-га-да-лись?.. Он…
– Ваш неблагородный молодой человек?
– Да… Подлец!
– Фуй!.. Как это нехорошо, Василий Иванович! И ваш знакомый пришел к нему и сказал: «Я буду вас презирать!»
Но Василий Иванович отрицательно махнул головой.
– Он этого не сказал?.. Странный человек ваш знакомый, Василий Иванович! Как же он поступил?
Но Василий Иванович молчал, задумчиво устремив осоловелые глаза на пустую бутылку, словно бы в ней скрывалось решение вопроса.
– Я бы, Василий Иванович, рассердился – очень рассердился и сказал бы фальшивому человеку: «Милостивый государь! Вы есть фальшивый человек, а я есть благородный человек, – и по этой причине не могу иметь с вами знакомства!» Да!.. Вот как бы я поступил, Василий Иванович!
– А я не знаю, как он поступил! – наконец, протянул Василий Иванович. – Не зна-ю… Но только он не сердился… да… не сердился, Карла Карлыч!
– Это довольно странно, Василий Иванович, что не сердился… С ним так, можно сказать, подло поступили, и он не сердился!
