Пари | страница 7
– Никак без того не выйдет, и никому не обидно. Чье счастье… В один секунд объявится… Только вскиньте копейку, ваше благородие.
– Охота доверяться слепому случаю, Алексей Алексеевич, – насмешливо сказал Быстренин.
– Приходится, Николай Иванович.
– Так уж, если ты упрям, лучше подержим пари на щенка.
– Упрям, брат, ты… Какое пари?
– Кто из нас раньше снимется с якоря, – тому и щенок. Шансы у нас одинаковые! Согласен?
– Согласен!
«Щенок, верно, мой!» – подумал Муратов.
«Щенок мой!» – решил про себя Быстренин.
– Это вы ловко обмозговали, Николай Иванович, насчет «парея» на сеттерка. Ай да ловко, ваше благородие! Нашему брату, матрозне, и невдомек… Больше на фарт живем, – проговорил Бугайка с едва заметной иронической ноткой в своем сипловатом, приятном голосе и лукаво улыбаясь бойкими, смеющимися глазами. – И «Ласточка» Алексея Алексеевича – форменная шкунка, и «Ястребок» ваш – «дендер» форсистый… А матросы – на то и матросы… Не оконфузят своих командиров, чтобы самим не допроситься до дерки. Я часто просил и ведь жив остался, – усмехнулся Бугайка.
– Ты чего зубы скалишь, Бугайка? – строго спросил Быстренин.
– Известно… веселый охотник, ваше благородие, и пьяница… и спешка есть… Так уж дозвольте получить три карбованца… а могарыч сам справлю…
– Пропьешь?..
– Безотлагательно, Николай Иванович…
Бугайка получил три рубля. Муратов прибавил от себя полтинник, а Быстренин дал тоже полтину и велел вестовому дать охотнику стакан водки.
Бугайка довольно сдержанно поблагодарил за могарыч и торопливо вышел.
Щенок до совместной съемки с якоря «Ласточки» и «Ястребка» находился в общем владении.
На лето щенка решили отдать одному знакомому доктору при госпитале, охотнику и умеющему воспитывать щенков очень хорошо и не без той обязательной строгости, с какой воспитывали матросов.
А пока Муратов приказал вестовому немедленно купить молока и напоить щенка.
– И эти дни хорошенько смотри за ним! И не смей ударить! – прибавил Быстренин.
– Есть, ваше благородие… Как прикажете их звать? – деликатно спросил молодой матрос, указывая пальцем на щенка.
– Скажу потом. А теперь живо молока!
И, когда вестовой исчез, Быстренин сказал Муратову:
– Надо бы сейчас назвать щенка…
– Что ж, назовем.
– Хочешь, Алексей Алексеевич, назвать «Фингалом»? ведь звучно!
– Ничего… Но, признаюсь, не очень нравится…
– Выбирай, какое тебе более нравится… Спорить не стану, Алеша!
– «Шарманом», например… Он ведь действительно charmant [3].