День выдался ясным и солнечным. На чистом искрящемся снегу четко выделялась лыжня, лыжи скользили плавно и бесшумно, и настроение киммерийца улучшалось с каждым шагом. Он нисколько не сомневался, что все закончится благополучно. Его беспокоил лишь Ньорд. Асир настолько уверовал, что кровожадный хищник – оборотень, что думал о нем как о человеке и бой представлял себе с воином, а не со зверем. Конан же ни на миг не забывал, что зверь есть зверь и, бьется под его шкурой сердце человека или медведя, вести себя он будет не по-людски, а значит, поединок предстоит непростой.
За размышлениями он не заметил, как погода постепенно начала портиться. Голубое небо затянули тучи, ветер из легкого и свежего превратился в холодный, пронизывающий до самых костей, а чуть позже из туч, повисших, казалось, над самой головой, потихоньку начал падать снег. Ветер гудел все громче и громче, снежинки увеличились в несколько раз и повалили так густо, что Конан не видел ничего дальше вытянутой руки. Лыжня, оставленная Ньордом, скрылась в сплошной пелене. Какое-то время киммериец еще представлял, где он находится, но вскоре окончательно сбился со следа и остановился.
Очередной порыв ветра ударил в широкую грудь Конана с такой силой, что тот едва сумел ухватиться за ствол стоявшего рядом дерева, чтобы не упасть. На мгновение у варвара мелькнула мысль, что сам Имир, Ледяной Гигант, ополчился против него, но быстро исчезла, ибо киммерийцу приходилось думать, как выстоять в этом снежном кошмаре. Снег залепил глаза, забился в нос, уши, рот. В какую бы сторону ни повернулся Конан, ветер бил ему в лицо.
Неожиданно падающий с небес снег уплотнился и из него сложилась фигура высокого, немного сутулого старика с длинной бородой. Снежный старик пристально посмотрел на варвара, погрозил ему кулаком, громко расхохотался и исчез, рассыпавшись на мириады блестящих снежинок. Ветер завыл с новой силой, стараясь сбить киммерийца с ног, и тот понял, что внезапно начавшаяся буря – дело рук колдуна.
Ярость захлестнула Конана, и ему даже стало жарко. Он поднял над головой копье, словно факел, и закричал что есть мочи:
– Я не боюсь тебя, дряхлая развалина! Можешь беситься сколько угодно! Больше ты не будешь поганить этот мир своим смрадным дыханием! Я найду тебя и уничтожу!
И – о чудо! – буря утихла, как будто никогда и не начиналась. Тучи рассеялись, ветер опять стал легким и свежим, выглянуло солнце, словно сам светозарный Митра решил взглянуть на отважного воина.
