— Узнать что-нибудь от этой женщины? — Херихор грубо рассмеялся. — Она подобна скорпиону, прячущемуся под камнем, ее жало всегда поднято, хотя тень камня и прячет ее угрозу. Мне это не нравится.
— Мне тоже, — искренне сказала Талахасси. — Но, как говорит Джейта, чем еще можно было завершить разговор с ней? Мы не готовы на открытый разрыв с Юсеркэфом и его сторонниками. Пусть Дочь Эпидемека займется этим делом: здесь есть, пожалуй, кое-что, о чем можно будет узнать побольше с помощью Таланта.
Джейта кивнула.
— Да. Что же касается нынешнего положения вещей, то нам придется довольствоваться тем, как все обстоит. Неплохо было бы намекнуть полковнику Намлии, что почетную охрану с наступлением ночи нужно удвоить…
— Уделяя особо внимание наружной части помещения Для гостей. — Когда левая бровь Херихора поползла вверх, как частенько бывало у Джейсона, сердце Талахасси на мгновение замерло. Если бы он был Джейсоном! Если бы она могла быть уверена, что он не держит на нее какого-нибудь недоброго чувства, что служит ей не только по обязанности!
— Мы должны сделать все, что можно, — только эти слова и сорвались с ее губ.
Она без удовольствия дождалась вечера, когда ей пришлось разделить с Идайзи ужин: ей не хотелось даже пробовать его. По крайней мере, они не сидели за одним столом, и их разделяла почти вся ширина комнаты. Оказалось, что обитатели поместья придерживались старого египетского обычая, по которому блюда подавались на маленькие отдельные столики, и рядом с каждым стоял стул. Талахасси, Херихор, Джейта и Идайзи располагались в одном конце комнаты, в то время как домочадцы достаточно высокого ранга находились несколько поодаль. Среди них велась непринужденная, негромкая беседа, хотя в ней не участвовала горбатая фигура у противоположной двери — старуха, сопровождавшая Идайзи. Однако среди высших царило полное молчание, будто каждый был целиком занят исключительно своими собственными мыслями.
Раз или два Талахасси вздрогнула от ощущения, что за ней кто-то наблюдает. Она увидела, что Джейта взволнованно взглянула через ее плечо на расписанную стену позади них.
Уловила ли жрица также это ощущение, что что-то парило над ними? Девушка страстно желала поскорее закончить с едой, когда Идайзи будет вынуждена уйти, так что она смогла бы поделиться с Дочерью Эпидемека своим странным ощущением рядом с бассейном.
Однако Идайзи пока не выражала никакого желания уходить. Она покончила с едой. Сразу же одна из служанок, стоявшая у стены наготове, чтобы прислуживать, подскочила с резным ларчиком, из которого принцесса выбрала тонкую коричневую палочку и поднесла ее к губам, ожидая, пока служанка поднесет к ее кончику огонек. Из палочки очень тонкими колечками поднялся дым, когда Идайзи глубоко затянулась, так, что вспыхнуло крошечное пятнышко пламени.
