– Да, я помню. До свидания, сэр Гай. – Она пришпорила коня и помчалась к дому, так что Вэлу пришлось нестись за ней во весь опор, чтобы не отстать.
День, который обещал стать одним из самых радостных в ее жизни, оставил в душе Адель смутное беспокойство. Помимо изменившейся внешности и странных объятий Джоса, постоянные разговоры ее брата об опасности и необходимости хранить тайну никак не могли развеять ее тревоги. Как ни горько ей было это признать, самым большим ее разочарованием оказался сам Джос. Теперь она понимала, что не была готова к произошедшей в нем перемене. Как она тосковала по тому маленькому мальчику с мягкими кудрями и добрыми кроткими глазами, который любил собак и сам ухаживал за садом, разбитым в укромном уголке под защитой высоких стен замка! Годы плена лишили Джоса лучшего, что в нем было, – он стал суровым, закаленным воином, выглядевшим много старше своих лет.
Ветер, дувший в лицо, размазывал слезы по щекам Адель, а голос ее, когда она ответила на окрик часового, заметно дрожал.
Адель едва удержалась от соблазна поведать о своем открытии Бохану, который, сидя за столом, слизывал капельки вина с пальцев и одновременно раздавал приказы направо и налево. Накануне он привез с собой своих лучших соколов из Майерли, где они временно содержались до тех пор, пока для них не подготовят надлежащие условия в Эстерволде. Понадобилось долго чистить и скрести ранее никем не занятые клетки, чтобы поместить в них его драгоценных птиц.
Потягивая эль из кубка, Адель все же решила держать свой секрет при себе. Очень скоро Джос вернется домой, и их жизнь снова войдет в привычное русло. Тем не менее смутное чувство тревоги не покидало ее. С Джосом-мужчиной не так-то легко будет сладить: он может оказаться недальновидным или не слишком разумным управляющим. И все равно Джос – законный владелец замка и имеет право распоряжаться им так, как считает нужным.
Бохан вытер руки о подол туники, поерзал в кресле и громко рыгнул, на что Адель даже не обратила внимания, так как в это утро чувствовала себя бесконечно далекой от несносного кастеляна и окружавшей его вечной суеты. Правда, чуть раньше она уже успела встретиться с Седриком, деревенским старостой, чтобы выслушать его сетования. Адель с радостью поделилась бы с ним своей тайной, поскольку Седрик тоже любил Джоса, однако не посмела нарушить слово, данное брату, из страха навлечь на него беду; поэтому она только заверила старосту, что все его жалобы будут переданы по назначению. На самом же деле ею владело тягостное чувство собственного бессилия что-либо исправить. Бохан не замедлил ввести в поместье новые порядки, требуя с крестьян все новые и новые повинности и одновременно урезая их привилегии.
