По вполне понятным причинам я не могу вдаваться в детали. Я пишу в то время, когда эскадрон еще сражается, и вы скоро поймете, почему не воюю я, или Раффлс, или капрал Коннал. Остальные отчаянные сыны разных краев, которым выпала нелегкая жизнь и совсем не легкая смерть, как всегда, с честью сражаются на поле брани, но я не скажу вам, где именно мы воевали вместе с ними. Я считаю, что ни один эскадрон такой численности еще никогда не совершал таких геройских подвигов. Но, к сожалению, они умудрились, так сказать, «очернить свое имя» в этих битвах, и я не хочу усугублять их положение, связав их перед лицом общественности еще и с Раффлсом, собою или этим бандитом Конналом.
Коннал был полукровка, ирландец из Глазго по рождению и воспитанию. Он уже несколько лет прожил в Южной Африке и, конечно, прекрасно знал страну. Это обстоятельство да еще тот факт, что он, как любой колонист, прекрасно управлялся с лошадьми, обеспечили ему первый шажок вверх из числа рядовых солдат, а это развязывает человеку руки и дает возможность задирать других, если он задира по натуре и по физической силе превосходит многих. Коннал был огромный, неповоротливый, и я оказался для него идеальной мишенью. Он стал ко мне приставать с того момента, как я там появился. Детали не имеют значения; сначала я попытался ответить ему, но продержался на ногах лишь несколько секунд. После этого я рухнул как подкошенный, и тут из своей палатки вышел Раффлс. Они дрались минут двадцать, и Раффлсу тоже досталось, но чистый результат был утешителен: хулиган затих и больше не возникал.
Однако спустя какое-то время я стал подозревать, что он был кое-кем похуже. Все это время бои шли каждый день, или мне так кажется сейчас, когда я об этом вспоминаю. Никаких больших сражений, но не проходило дня, чтобы у нас не было стычек с противником. Так что у меня неоднократно была возможность наблюдать его поведение в разгар битвы, и я был почти убежден, что его стрельба никогда не приносит никакого урона, а однажды произошел еще более яркий случай.
Как-то ночью три отряда из нашего эскадрона были отправлены в определенное место, которое патрулировалось в течение недели. Наш отряд оставался на месте под командованием этого гнусного капрала, поскольку и офицер и сержант попали в госпиталь с брюшным тифом. Мы ждали приказа к выступлению в направлении того места, где разбили лагерь три отряда. Мы должны были сопровождать два эскадронных фургона, в которых находились наши пожитки, провизия и боеприпасы.
