Затем слово взял Берия, который был в курсе прежних проступков сына Хрущёва, напомнил о них и о том, что сына Хрущёва уже дважды прощали. После чего выразили свои точки зрения Молотов, Каганович, Маленков. Мнение у всех членов Политбюро было едино: оставить приговор в силе.
Последним выступил И. В. Сталин. Ему было отнюдь не просто принимать решение — ведь его Яков тоже находился в плену. Своим решением он тем самым подписывал приговор и собственному сыну.
Как известно, сын Сталина — Яков Джугашвили — наотрез отказался принимать какое-либо участие в пропагандистских мероприятиях нацистов, носивших кодовое название операции «Цеппелин», и вообще в какой бы то ни было форме сотрудничать с гитлеровцами. И Указ Постоянного Президиума Съезда народных депутатов СССР о присвоении звания Героя Советского Союза Джугашвили Якову Иосифовичу за героизм и личное мужество, проявленные в годы Великой Отечественной войны посмертно — это не только дань уважения к памяти И. В. Сталина, но и акт исторической справедливости, потому что Яков действительно этого достоин. Он предпочёл предательству смерть, и она стала подвигом его жизни.
Как пишет В. Аллилуев, есть очевидцы таких слов легендарного генерала Д. М. Карбышева, сказанных им в адрес Якова (в апреле 1942 года генерала доставили в Хаммельбург): «К Якову Иосифовичу следует относиться как к непоколебимому советскому патриоту. Это очень честный и скромный товарищ. Он немногословен и держится особняком, потому что за ним постоянно следят. Он опасается подвести тех, кто с ним будет общаться»…
Удилову рассказывали, что сказал И. В. Сталин, закрывая заседание. Он сказал: «Никите Сергеевичу надо крепиться и согласиться с мнением товарищей. Если то же самое произойдёт с моим сыном, я с глубокой отцовской горечью приму этот справедливый приговор!».
Внучка Леонида Нина Хрущёва, которая ревностно следила за всеми публикациями о своём клане, никак не реагировала, читая версии, в которых её названый дед Никита Хрущёв, изображался в крайне унизительной ситуации, когда ползал на коленях перед И. В. Сталиным, слёзно умоляя его пощадить сына, бился на ковре в судорогах, но так и не смог разжалобить «тирана». А тут она проявила такую неадекватную реакцию на совершенно здравый и правдивый материал. Главный козырь Нины — что версия экс-чекиста недокументирована.
Однако в этом нет ничего удивительного, если учесть ту бесцеремонность, с какой её названый дед Никита потрошил архивы, изымая всё, что могло его скомпрометировать. Но есть ещё такое понятие, как доказательства косвенные. И это, прежде всего, его глубокая личная неприязнь к И. В. Сталину, которую, судя по его мемуарам, он сохранил до самой своей смерти.
