Казнь Розенбергов была одним из самых драматичных эпизодов начального периода «холодной войны». Ко времени их ареста в 1950 году в США уже началась эра маккартизма и страну охватила антикоммунистическая истерия. О том, насколько их смерть на электрическом стуле в тюрьме Синг-Синг была обоснованной, до сих пор спорят специалисты. В 1995 году США рассекретили некоторые материалы перехватов посланий советской разведки периода Второй мировой войны, на основании которых американским контрразведчикам удалось, как теперь утверждается, выйти на Розенбергов. Служба внешней разведки России /СВР/ по-прежнему хранит молчание на этот счет, отказываясь давать какие-либо комментарии не только по поводу «причастности Розенбергов» к разведдеятельности, но также и любых появляющихся в этой связи «документов» или «признаний» якобы сотрудничавших с ними разведчиков. Фальшивками считает «рассекреченные» документы один из сыновей Розенбергов Роберт Миропол, который продолжает добиваться реабилитации своих родителей. Ветеран советской внешней разведки полковник КГБ Александр Феклисов,* выступивший в 1997 году с сенсационным признанием о том, что в 1943–1946 гг. он якобы был связником между московским разведцентром и Розенбергами, при жизни не уставал повторять, что их «вина» ни по юридическим, ни по человеческим, ни по божеским меркам не сопоставима с понесенным ими наказанием».
Розенберги были признаны виновными главным образом на основании косвенных улик — показаний брата Этель Розенберг Дэвида Грингласса, работавшего механиком в Атомной лаборатории в Лос-Аламосе, и его жены Рут. В 1950 году Грингласс был арестован и признался в том, что по заданию Джулиуса собирал секретную информацию о проекте «Манхэттен». Будучи еще не осужденным, он согласился дать показания против Розенбергов, которые категорически отказывались признать себя виновными в шпионаже и указать следствию на «соучастников». Прокуратура считала неопровержимыми имевшиеся у нее улики против Джулиуса Розенберга, однако «дело» против его супруги оставалось шатким, а до суда, который должен был начаться 6 марта 1951 года, оставалось чуть больше недели. В феврале 1951 года, как восстанавливает ход событий «Нью-Йорк таймс», обвинение по-настоящему взялось за Рут и угрозами выбило из нее признание о том, что в один из осенних вечеров в 1945 году в нью-йоркской квартире Розенбергов она видела, как Этель перепечатывала на пишущей машинке «Ремингтон» записи с секретной информацией, сделанные от руки Дэвидом Гринглассом. Когда Грингласса ознакомили с показаниями жены, он заявил прокурорам, что полностью полагается на ее память. Позднее, уже на процессе, Грингласс показал, что за машинкой в тот вечер была именно его сестра, Этель Розенберг, а Рут, вызванная в качестве свидетеля, подтвердила слова мужа. В 2003 году в издательстве «Рэндом Хауз» вышла книга «Брат: нерассказанная история дела Розенбергов», написанная на основе многочасовых бесед автора Сэма Робертса с Дэвидом Гринглассом. В одной из них Грингласс признал, что лгал в суде и что на самом деле не помнит, чтобы его сестра Этель перепечатывала на машинке его записи. «Честно говоря, я думаю, что за машинкой сидела моя жена», — сказал он. Грингласс отсидел 10 из 15 лет определенного ему срока и вышел на свободу в 1960 году. Он пережил свою супругу, которая за сотрудничество со следствием вообще была освобождена от какой бы то ни было судебной ответственности.
