Традиционность коснулась всего: не только идеи, не только сюжета, но даже внешнего антуража — страницы, описывающие, как Красногоров стоял на балконе и смотрел на самого себя, кажутся будто списанными с аналогичных страниц фантастических произведений полувековой давности, даже цвет клонов традиционен — каким же он может быть, если не голубовато-синим (вспомните «Синих людей» В.Багряка)? А страницы, где описана встреча героя со страшной мутировавшей собакой — баскером, если не буквально, то по духу напоминают соответствующие страницы из повести А.Конан Дойля «Собака Баскервилей» (оттуда же и название мутировавшей псины).
Но, в конце концов, ни сюжетные накладки, ни традиционность фантастических идей, ни даже заданность характера героя не могут заслонить философской сути романа. То есть, я хочу сказать: не должны были бы заслонить эту суть. Ясно, что смысл произведения Большой литературы — борьба Добра со Злом, и тот самый Поиск предназначения, заявленный в названии, независимо даже от двадцать седьмой этической теоремы. О поиске предназначения я уже сказал: он задан был так же, как и сюжет. Что до борьбы Зла и Добра, то герой олицетворяет обе эти категории, и бороться, по идее, он должен сам с собой. Возможно, эта борьба, оставшаяся незаметной, и сводит Красногорова в могилу?..
В.Рыбаков, автор «Гравилета 'Цесаревич'», опубликовал в журнале «200» рецензию на роман С.Витицкого. Рецензию, по-моему, не на роман как художественное произведение, а на декларируемаые автором концепции. Концепции замечательны, спору нет, и диалоги Красногорова с его другом Виконтом значительны и интересны, но «Поиск предназначения» — роман, и судим должен быть по законам художественной литературы, а не эссеистики.
С одним утврждением В.Рыбакова я, однако, соглашусь полностью: «С.Витицкий написал этот свой роман; значит, он жив. Дай Бог ему здоровья».
И вот теперь предстоит раскрыть секрет: почему не блестящий, в общем, роман неизвестного автора еще до своего появления вызвал ажиотажный интерес среди российских любителей фантастики и профессионалов-писателей?
Тайна псевдонима была секретом Полишинеля еще и год назад, когда роман анонсировался журналом «Нева»: за псевдонимом скрывается Б.Н.Стругацкий, впервые после смерти Аркадия вышедший к читателю. Неудивительно, что и фэны, и профессионалы отнеслись к этому роману как к этапному произведению Учителя. Будь автором, действительно, некто С.Витицкий, и разговор, думаю, шел бы иной — каждую мелочь автору поставили бы в строку. История премий «Интерпрессконов» показывает, что шансов у такого «Поиска», написанного неким молодым автором, было бы немного. Иное дело — кумир, мнение которого верно, даже если с ним не согласны.
