- Не понимаю, - удрученно сказал Карпухин. - Извините, но что-то сегодня с моей способностью воспринимать события...
- Давайте выпьем кофе, - предложил Анисимов, - и поговорим о чем-нибудь постороннем. Дождемся звонка Мейера, а потом...
Так они и сделали. Детектив позвонил, когда дипломат рассказывал Карпухину очень длинную историю, приключившуюся с одним из его родственников, работавшим в перестроечные годы на большом химическом комбинате. История была интересна тем, что в ней, похоже, присутствовало настоящее привидение, которое, как предполагал Карпухин, должно было оказаться или уволенным когда-то директором, или не принятым на работу специалистом - тот и другой мстили таким странным образом несостоявшимся сослуживцам. Трижды звонила Руфь, спрашивала, как идут дела и когда Карпухин собирается возвращаться. "Как только, так сразу", - отвечал он.
Мейер говорил по-английски, и из английских же фраз Анисимова Карпухин понял лишь, что, похоже, ничего нового остаток дня не принес.
- Ну что? - спросил он, когда Анисимов отключил связь. - Мейер едет?
- Нет, - покачал головой Анисимов. - Нет смысла, ничего больше того, что нам уже известно, ему пока узнать не удалось.
- Значит, - разочарованно произнес Карпухин, - версия о лишних выстрелах...
- Вы что, серьезно ее восприняли? - удивился Анисимов. - Чепуха, конечно. Когда опрашиваешь свидетелей, тем более, если это школьники с богатым воображением, еще и не такое услышишь. Все на сегодня, Николай Семенович, поезжайте домой - вы в Нетании остановились? Я вас отправлю на посольской машине, если, конечно, в гараже есть свободная, подождите, я узнаю.
Свободная машина в гараже нашлась, и водитель, к радости Карпухина, оказался не разговорчивым, а может, просто устал за день, вопросов не задавал и на вопросы не напрашивался, доехали они до дома за сорок минут, пробки уже кончились, и трасса Аялон была свободна.
Дома Карпухин сбросил цивильную одежду, полез под душ, а когда вылез, стоял уже на столе "легкий ужин по-израильски", которым можно было накормить роту солдат (в российской армии - уж точно). Руфь с Розой ни о чем не спрашивали, а Мирон смотрел телевизор - показывали футбольный матч каких-то европейских команд - и находился в полной отключке от всего земного.
Накладывая на тарелку салаты и пробуя понемногу от каждого, Карпухин рассказал о перипетиях этого длинного и, в общем-то, не удавшегося дня.
- Листок с числами, - сказала Руфь, - он у тебя с собой?
