- Лесторин был прав и, конечно, ошибался, - продолжал Сатмар, произнося слова с таким изяществом, что ментальные рамочки, в которые были заключены изреченные звуки, образовывали в неподвижном воздухе мелкую вязь, поднимавшуюся к потолку и оставлявшую на его поверхности усложнявшийся узор. - Парадокс в том, что изреченная вслух мысль одновременно правдива и ложна, и ты, конечно, понимаешь...
Сатмар сделал паузу, и ментальные рамочки неподвижно повисли над головой.
- Понимаю, - медленно произнес Аббад, стараясь точно подбирать слова. - Изреченная мысль становится реальным, а не потенциальным выбором. И потому, будучи, по сути, правдой, изреченная мысль является и ложью, поскольку не создает равных вероятностей для всех возможных решений...
- И это плохо, - удрученно сделал вывод Аббад.
- Да, - кивнул монах. - Но именно поэтому информативность произнесенного вслух слова гораздо выше слова, оставшегося в духовных измерениях. Вот почему я хочу...
Сатмар не закончил фразу вслух, но мысль его была очевидна; Аббад даже не стал ловить ее тень, скользнувшую серым облачком к потолку.
- Я понимаю, - подтвердил он. - Я расскажу. Мне нужно подготовиться, потому что...
Сатмар сделал рукой неопределенный жест.
Не продолжай. Конечно, тебе надо подготовиться, ты не привык говорить вслух. Но сейчас слишком важный момент, и потому изволь объясниться словами, не порождая новых возможностей выбора. У тебя есть полчаса. Я вернусь не один - ты это понимаешь, надеюсь. Конклав соберется в этой комнате. Оставайся здесь. Думай. Готовься.
Сатмар встал, кивнул Аббаду и вышел в высокую дверь, закрывшуюся за ним с гулким стуком, от которого едва различимо завибрировали стены. Вибрация породила высокий звук, отозвавшийся болью в ушах Аббада. Он дернул головой, отталкивая неприятные звуки и ощущения, и отошел к окну, забранному не стеклом, как могло показаться неискушенному взгляду, а прозрачной идеей невидимой, но ощутимой преграды, задерживавшей холодные струи воздуха снаружи. Аббад хуже соображал сидя, ему нужно было двигаться, простое физическое движение разгоняло мысль, кинетическая энергия переходила непосредственно в энергию размышлений. Он и в разговоре с Сатмаром предпочел бы ходить от стены к стене, но это было бы невежливо, хотя и оценено правильно, в этом Аббад не сомневался. Существуют традиции, и он не хотел их нарушать. Нет - так нет. Но сейчас он мог дать волю привычке и бегал от кресла к окну и обратно.
