— Хоть мне никто и не предлагал, но я бы с удовольствием выпила диетической колы.
— Извини. — Он открыл холодильник, пошарил внутри и с воплем отдернул руку. — Черт!
— Что такое?
— Напрасно я не включал сигнализацию.
Диди оттолкнула его, заглянула в холодильник, ее лицо перекосилось, она отшатнулась, как и Дункан.
— Что это?
— Если тебе интересно мое мнение, это язык Фредди Морриса.
Решили, что на следующее утро Дункан отнесет задубевший за несколько месяцев язык патологоанатому. Пока же он положил его в пакет для улик и вернул обратно в холодильник.
— Ты что, собираешься оставить его там? Вместе с едой ? — Диди была шокирована.
— Иначе им весь дом провоняет.
— Попросишь, чтобы здесь поискали отпечатки пальцев?
— Толку от этого не будет, только перевернут все вверх дном.
Кто бы ни побывал у него дома — Савич или, как думал Дункан, один из его многочисленных шестерок, — он явно был слишком умен и не оставил бы отпечатков. Этот унизительный подарок, сморщенный кусок плоти, был неприятной находкой. Однако гораздо неприятнее сознавать, что кто-то вторгся в твой дом. Подброшенный язык, в сущности, был просто шалостью Савича, его дразнилкой. Щелчком по носу потерпевшего поражение Дункана.
Но смысл этой дразнилки был далеко не смешным. Дункан уловил скрытую угрозу в дерзком прощании Савича; жуткая находка — отнюдь не исполнение этой угрозы, но всего лишь прелюдия, намек на то, что ждет впереди. Намек на то, что Дункан уязвим, а Савич настроен серьезно. Проникнув в дом, Савич вывел их с Дунканом противостояние на новый уровень. Теперь остаться в живых мог только один.
Дункан не стал высказывать Диди свои опасения, хотя отлично понимал, кто такой Савич и каким жестоким он может быть. Если он предпримет атаку на Дункана, то она будет беспощадной. Одно плохо: он может не заметить ее приближения, а потом будет уже слишком поздно. Это сейчас беспокоило Дункана больше всего.
Он надеялся, что неприятная находка избавит его от необходимости сопровождать Диди на торжественный ужин. Теперь она, конечно, не станет упрашивать. Но Диди не унималась, и в конце концов он сдался. Переоделся в темный костюм, нацепил галстук и отправился с ней в один из самых крупных отелей города, арендованный для вечера.
Войдя в зал, Дункан окинул взглядом толпу и застыл как вкопанный.
— Глазам своим не верю! — воскликнул он.
Диди проследила за его взглядом и тихонько взвыла.
— Дункан, клянусь, я не знала, что он здесь будет. Судья Като Лэрд, щегольски одетый и элегантный, как и бокал в его руке, беседовал с начальником полиции Тэйлором.
