– Но ты уже сейчас близок к чикагскому стилю, ведь так?
– Да нет, пока я на нейтральной полосе. Там, где и должен быть. – Трубач пару раз моргнул. – Все забываю, что сейчас мое место за решеткой!
– Вот, как раз вспомнил. Ты заявил Хэммонду, что ничего не знаешь ни о каких наркотиках, ни почему пристрелили Джонни Ландиса.
– Это истинная правда, лейтенант. Ничего, кроме правды!
– Я могу даже в это поверить. Но если это не ты торговал наркотиками, то кто же тогда?
– Да я ничего про это даже не слышал. Конечно, я знаю, что Кларенс и Куба бывают иногда под балдой. Это всегда можно заметить по их игре.
– Берут не те ноты? Джазмен мотнул головой.
– Они сразу же лучше играют, гораздо лучше. Внутри у них что-то расслабляется, и музыка так и льется прямо из души.
– Они были под газом в ночь, когда убили Джонни.
– Ландиса?
– Думаю, да. Они отлично играли весь вечер прямо до того момента, пока кто-то не убил этого парня Ландиса. Я ничего не видел и не слышал, пока он замертво не свалился у наших ног! – Музыкант неловко улыбнулся. – Когда я по-настоящему погружаюсь в музыку, то ни на что не обращаю внимания. Не замечу, даже если потолок рухнет.
– Думаю, ты говоришь правду, Уэс. Но мне ты совсем не помог, абсолютно ничем не помог.
– Простите меня, лейтенант.
– Когда полиция закрыла “Золотую подкову”, куда ты направился?
– Я пошел домой. Снимаю комнату в четырех кварталах от “Подковы”.
– И долго там был?
– Часов до десяти.
– Ну а потом?
– Зашел Куба и сказал, что Кларенс хочет поиграть и есть возможность поиграть прямо в “Подкове”. Ну я взял трубу и потопал туда. Остальное вы знаете, лейтенант. Мы играли до появления вас с другими полицейскими.
– Думаю, это правда.
– Ну что теперь, поедем в, участок? Я мотнул головой.
– Я хочу, чтобы ты мне оказал услугу, Уэс. Хочу, чтобы ты побыл пока у меня.
Он посмотрел на меня, будто я окончательно спятил, а может, так оно и было.
– Вы шутите?
– Нет, говорю на полном серьезе. Хочу, чтобы ты оставался в моей квартире. Не думаю, чтобы кому-нибудь пришла в голову мысль искать тебя здесь. И ты будешь в полной безопасности, если, конечно, не вздумаешь выходить. В холодильнике полно еды, навалом виски, масса пластинок. Как видишь, совсем неплохо.
– Конечно, это получше тюремной камеры. – Стюарт нерешительно улыбнулся. – Вы точно не шутите, лейтенант?
– Точно, точно.
– Тогда зачем вы все это для меня делаете? Вы же даже толком не знаете меня!
– Если быть абсолютно честным, Уэс, то я делаю это для себя;
